— Может, съездим на море? — предложила по такому случаю жена — У меня в Анапе подруга по институту, давно приглашает.
— Ты как, не возражаешь? — взъерошил сыну волосы Николай.
— Ура! На море! — радостно закричал Алешка.
Через сутки, дав телеграмму подруге Оксаны и взяв билеты в купейный вагон, Исаевы вместе с Рексом следовали в Краснодар, от которого до Анапы было полторы сотни километров. При посадке случился казус.
Величаво-неприступный проводник, в белом кителе и фуражке, категорически отказался пустить Рекса в вагон, требуя определить четвероногого пассажира в собачий ящик.
— Но у него есть билет, — заступился за друга Алешка. Никакой реакции.
— Товарищ, можно вас на минуту? — взял железнодорожника под локоть Николай. А когда чуть отошли от двери, наклонился и доверительно сказал: — Это очень заслуженный розыскной пес. Следует на отдых, а мы сопровождаем. Вон та женщина — врач, — указал пальцем на жену, — я охранник.
Затем, вынув из кармана, предъявил тому удостоверение.
— П-понял, — часто закивал проводник. — Извиняюсь.
Ехали интересно и весело. Алешка, сняв сандалии, забрался на мягкий диван, с интересом разглядывая проплывающие за окном пейзажи, Николай с Оксаной, смеясь, прихлебывали из подстаканников янтарный, с лимоном чай, а улегшаяся под столиком овчарка довольно хрумкала рафинадом.
— бодро выдавал из динамика над дверью сипловатый голос Утесова.
В столицу Кубани приехали ближе к полудню, Исаев поймал у вокзала частника на «Победе». Погрузив в багажник вещи, семья двинулась к морю. Спустя три часа перед ними открылась Анапа, тянущаяся вдоль побережья, а за ней — до самого горизонта искрящаяся под солнцем синева.
— Это море, па? — широко открыл Алешка глаза.
— Оно, сынок, самое настоящее.
Дом, где их уже ждали, находился в частном секторе, во второй линии от золотистых пляжей. Новый, из ракушечника, с небольшим садом и виноградником. Подруга Оксаны — Валентина, была главным врачом одного из санаториев, а ее муж — военный моряк, служил в Севастополе и постоянно был в отлучке. Так что места гостям вполне хватало.
Утром, прихватив купальные принадлежности, все семья, включая Рекса, отправилась на ближайший пляж, который показала хозяйка. Плавали и загорали до полудня, а потом отправились к мангалам под тентом, где Николай с Оксаной съели по шашлыку, запивая прохладным рислингом. Алешка расправился с половиной, а остальное счавкал его приятель. На следующий день они посетили по-южному шумный базар, где прикупили домашних продуктов у разбитных казачек, а к ним целую корзинку алой шпанки[69].
Затем была поездка на Витязевский лиман, где взрослые принимали грязевые ванны, Алешка ловил в мелкой воде травяных крабов, а пес гонялся по берегу за чайками; поездка в поселок Утриш и другие интересные места, которых здесь было немало. Три недели отпуска пролетели незаметно, а в начале четвертой семья Исаевых, загоревшая и довольная, вернулась обратно.
В понедельник, когда подполковник, вышел на службу, его пригласили к Председателю.
— Как отдохнул, Николай Иванович? — поинтересовался тот, оглядев Исаева. — Выглядишь посвежевшим.
— Спасибо, товарищ генерал. Нормально.
— Тут такое дело, тебя вызывают на Лубянку.
— По какому вопросу, если не секрет?
— На месте все объяснят, — отвел Никитченко глаза. — Выезжаешь завтра.
— Понял. Разрешите идти?
— Да. Желаю удачи.
«Интересно, кому я там понадобился?» — думал, шагая по коридору, Исаев.
В центральном аппарате он знал только Дроздова, с которым работал по Шухевичу, да несколько раз пересекался с Судоплатовым. А в столице бывал всего один раз, еще перед войной, с родителями.
На Киевском вокзале, куда прибыл поезд, Николай спросил у патрульного милиционера, как добраться до площади Дзержинского, после чего спустился в метро и через двадцать минут вышел на нужной станции. Площадь впечатляла своим размахом, монументальным памятником Железному Феликсу в центре и зданием Комитета за ним, отделанным серым гранитом.
Когда орудовец[70] на переходе, в очередной раз взмахнув жезлом, остановил череду катящих по площади автомобилей, Исаев перешел на другую сторону, оказавшись у фасада, свернул вправо, а потом во внутренний двор, где в отдельно стоявшем здании предъявил дежурному удостоверение. Тот внимательно прочел, в открытом журнале нашел фамилию Исаева и выписал пропуск.