— А ты вроде еще больше стал, — сказал Исаев, когда все уселись.
— Хорошего должно быть много, — пророкотал Опрышко. — Как добрались?
— У тебя тут, Сема, на дорогах банды с автоматами, — вздохнул Скляр. — Совсем мышей не ловишь.
— Это не у меня, а у смежников. Кстати, откуда знаешь?
— Мы двоих повязали, оказали вам, так сказать, помощь.
— Иди ты! — выпучил глаза Опрышко.
— Ну да, — подтвердил Исаев.
— Одну минуту — снял полковник вторую трубку. — Клавдий Павлович, здорово. Как там со сбежавшими рецидивистами? Взяли? Отлично. Говоришь, помогли туристы? Ну, так вот, это мои друзья — полковник Исаев и генерал Скляр. Прикажи отметить в сводке, — опустил на место.
— А вот это зря, — поморщился Исаев.
— Ладно, не повредит, — ухмыльнулся Скляр. — Пусть милиция поучится, как надо работать.
— Так, — взглянул полковник на часы. — Сейчас представлю вас шефу, и поедем ко мне обедать.
— Может, не надо? — сказал Исаев. — Мы ведь с частным визитом.
— Он, кстати, тебя знает, — продолжил Опрышко. — Когда был в Москве на курсах повышения квалификации, ты читал им спецкурс по работе с агентурой.
— А как фамилия?
— Каркавцев Геннадий Александрович, полковник.
— Немного его помню.
— В таком случае, сам бог велел, — поднялся со своего места Скляр. — Пошли, а то есть очень хочется.
Начальник был много моложе их, улыбчивый и доброжелательный. После взаимных приветствий и знакомства он сообщил, что выделяет Семена Федоровича в полное распоряжение гостей на три дня (затем следовали выходные) и сам с ними обязательно встретится в неслужебной обстановке. Опрышко довольно засопел, а Скляр сказал: «Это по-нашему».
Затем стороны расстались и старые приятели на автомобиле прибывших (служебный Опрышко брать не стал) отправились к нему на квартиру. Та оказалась добротным пятистенком в Соломбале, с подворья которого открывался живописный вид на реку. Гостей встретила супруга приятеля, тоже под стать ему — рослая и дородная.
— Решили с Фаиной после моей отставки остаться здесь и вот построили, — с гордостью сказал Опрышко.
— Давай, приглашай друзей в дом, — улыбнулась жена. — Обед стынет.
Вскоре все сидели в просторном зале за столом, на белой скатерти которого уже стоял графинчик водки, маринованные опята, клюква, а еще мясная и рыбная нарезки. Под них приняли по рюмке, закусили, а затем Фаина Сергеевна налила всем по тарелке душистого горячего борща, приправив его сметаной.
— М-м-м, украинский, — довольно прищурился Скляр после первой ложки.
— Это я научил, — прогудел Опрышко.
— Да ладно тебе, великий кулинар, — шутливо хлопнула его по спине жена, а когда борщ съели, принесла с кухни пельмени.
— Тоже сам лепил? — посыпал свои красным перцем генерал.
— Нет, — отрицательно повертел Семен Федорович головой, наливая всем по второй рюмке.
За пельменями последовал пышный, с золотистой корочкой пирог, оказавшихся поморской кулебякой. Во время непринужденного разговора за столом Николай Иванович заикнулся было о гостинице, но чета Опрышек дружно запротестовала.
— Никаких гостиниц, — сказала Фаина Сергеевна. — Дом у нас просторный, сыновья взрослые и живут отдельно, так что в вашем распоряжении их комната.
— Это да, — кивнул муж. — Тем более Фаина уезжает на неделю в командировку в Онегу.
— А кто вы по профессии, если не секрет? — поинтересовался Исаев.
— Я технорук одного из городских леспромхозов, у нас там участок.
После обеда она уехала на работу, мужчины вымыли посуду и, загнав автомобиль во двор, обсудили дальнейшие планы.
— Для начала свожу вас на поморскую рыбалку, — значительно сказал Опрышко. — Стерлядь когда-нибудь ловили?
— Откуда? — переглянулись Скляр с Исаевым.
— Ну, так поймаем. Гарантирую. Сейчас отдохнете после дороги, а вечерком, часов в пять, и отправимся.
— Это далеко?
— Да нет, километров тридцать ниже Архангельска, в пойме Двины. У меня там приятель, директор рыбного хозяйства, все будет организовано по высшему разряду. После этого гости отправились поспать в выделенную им светелку, а хозяин оставил их, обещав скоро вернуться.
Когда белесый шар солнца висел у горизонта, «Волга» катила по шоссе в сторону Белого моря. С одной его стороны тянулись хвойные леса, с другой в просветах между ними поблескивали серебром воды. Рыбколхоз оказался небольшой деревней на берегу одной из многочисленных речных проток, с десятком карбасов у пристани, сетями на вешалах и стадом черно-белых коров, пасущихся на околице.