– Это наша забота. Синхронизируем часы по моим. Готово. А теперь – выметайся.
Хорь снова кивнул и выскользнул из машины. Крысолов поглядел ему вслед.
– Где ты взял этого парня? – спросил он, закуривая. Змей усмехнулся:
– Я тоже занимаюсь вербовкой. Он захотел выйти из игры – я решил ему помочь, но он не хочет никуда уезжать, прятаться годами, как это было со мной. Я решил помочь ему исчезнуть, заодно – обезопасить нас. Все просто.
– Ты ему веришь?
– Более или менее. У меня есть еще источники в Синдикате. Все произойдет слишком быстро, даже если он попытается предупредить. Раньше времени являться ему нельзя, а в ноль тридцать две все будет уже кончено. Пошли.
Крысолов вылез из машины и вместе со Змеем подошел к багажнику. Извлекли оттуда две толстых пусковых трубы «Шмелей»[20], рюкзаки с комплектами выстрелов, «Калашниковы» с пэбээсами. Нагрузились этим снаряжением и ходко потрусили вдоль дороги, свернули в переулок, вышли на поле. Разошлись в разные стороны, охватывая складские постройки.
Крысолов бесшумно вскарабкался на дерево, повесил рюкзак на ветку, вскинул трубу огнемета, припал лицом к резиновому наглазнику прицела, поймав в него одно из окон склада. Огляделся, но не увидел ни спереди, ни сзади веток, которые могли бы воспламениться при выстреле и демаскировать позицию. Искоса глянул на часы. Ноль двадцать пять.
Пять минут Крысолов просидел изваянием, шевеля только зрачками. В половину первого он заметил легкий тепловой след, метнувшийся от ворот по двору. И один за другим стали отключаться постовые. Хорь. Один из постов он снять не успел, но, выполняя приказ Змея, метнулся через ограду и со всех ног припустил прочь. Тридцать одна минута и сорок секунд первого. Крысолов плавно нажал на спуск. Ш-ширк. К складу метнулся клубок огня. Молниеносно Крысолов перезарядил «Шмеля» и послал еще один кусочек пылающего ада в двери склада. С другого дерева, на противоположной стороне склада в таком же бешеном темпе лупил из огнемета Змей.
Яростное пламя, ревя и клокоча, охватило кирпичное здание. Сгустки огня влетали в окна, двери. Пару зарядов Крысолов послал во двор, где они, разорвавшись, расплескали во все стороны густой огонь. То же самое со своей стороны сделал и Змей. Хотя это было уже и не особенно нужно – часовые и так поджарились до хрустящей корочки, как и все, что находилось в радиусе пятнадцати метров от очага возгорания. Пылающий высокотемпературный напалм к тому же просто пожирал воздух вокруг себя.
Выпустив для верности последний заряд, Крысолов подхватил рюкзак, перекинул ремень пусковой трубы через плечо и буквально ссыпался с дерева. Соблюдать звукомаскировку уже не было надобности, и он ломанулся взбесившимся кабаном сквозь кустарник. Километр просвистел, как стометровка. Швырнул рюкзак и «Шмеля» в багажник и тотчас же рухнул в пыльный кювет, откатился за дерево, поднялся на одно колено, сорвал с плеча АКМ. Он делал все это рефлекторно, просто на всякий случай.
И рефлекс его не подвел. Дважды нажав на спуск, выпустил шесть патронов и перекатился по кювету подальше от машины. Два темных силуэта, появившиеся из кустов там, откуда всего пару секунд назад выскочил Крысолов, тряпочно-мягко осели на землю. Услышав там же легкий шорох, он вдавил спусковой крючок, слегка поводя стволом справа налево и слева направо. Замершие на миг тепловые силуэты троих людей – аномалов? – расшвыряло, словно кегли. Длинная очередь полностью опустошила магазин, и Крысолов молниеносно, как и все, что он делал в бою, выщелкнул его и вбил новый.
Прислушался. Чуть правее снова легко шевельнулись ветви. Крысолов перевел ствол туда, но стрелять не стал. «Их пальцы плясали балет на курках, их души были чисты», – пропел знакомый мысленный шепот, и Крысолов опустил автомат. Из кустов появился Змей.
«Припозднился», – также мысленно проворчал Крысолов. Безмолвное общение ему пока давалось с трудом, но он старался.
– Зацепили, – уже вслух пробормотал Змей, ковыляя к машине. Черная штанина на его левом бедре, хоть и скрывала цвет крови, но стала ощутимо мокрой, потеряв мягкость сухой хлопчатобумажной ткани. Крысолов тут же оказался рядом с ним, подхватил из рук автомат, огнемет и рюкзак, сунул все это в багажник, поддержал Змея, помогая усесться на заднее сиденье.
– Ну, Хорь, – бормотал Крысолов, – ну, сука! Сдал или соврал? Что, собственно, одно и то же.
– Ерунда, – прокряхтел Змей, – сам подставился.
– Да не только в тебе дело. Перед твоим приходом я запалил пятерых. Понимаешь, чем это пахнет?
– Дезой, – рубанул Змей и скривился от боли. – Хотя в складе было много людей и аномалов. У тех и других различные тепловые контуры. Значит, в главном он не соврал.
– Да, но мы едва ушли.
– Значит, халатность.
– Ох, – мечтательно протянул Крысолов, – и набью же и ему морду, если он жив.
В Джизаке они сменили машину, Крысолов вполне профессионально извлек тупую девятимиллиметровую пулю из бедра Змея, зашил рану и напоил раненого «Золотым эликсиром». Утром продолжили путь.
«И все-таки, – подумал Крысолов, оглянувшись на мирно посапывавшего Змея, – что это было? Крупная подставка или халатность?»
– Ну, как дела у героической прокуратуры? – излишне бодро спросил Ковалев у вошедшего без стука в его кабинет следователя районной прокуратуры Кривцова. – Неужто подследственные, вырвавшись из цепких лап бессердечного угро, стали рыдать на строгом мундире людоведа и люделюба и каяться в содеянном?
Кривцов холодно глянул на старшего лейтенанта.
– Каяться они не стали, не успели. А вот телегу на тебя накатали. И благополучно отдали своему нерусскому богу души. Оба, в общем, скончались вчера, в 23.00 в камерах «Крестов» от кровоизлияния в мозг. А телеги на тебя, старлей, весьма конкретные – избиения с целью выжать показания. Причина смерти, кстати, вполне укладывается в эти рамки. Хлыстнули пару раз шлангом по голове или мешочком с песком поработали. – Кривцов усмехнулся невесело. – Я-то тебя знаю, не таков ты, но это к делу не подошьешь. А дело против тебя возбуждается, так-то. Я первым тебя решил предупредить, потому как ладили мы с тобой всегда. От работы тебя отстраняют, ну а остальное ты сам знаешь.