— Хорошо, — сказал Паулино, чтобы убедиться, что он понял. — Колеса, отделка, обивка, ручной воск...
— Забудьте о воске.
— Почистить двигатель паром?
Мистер Эллсворт нетерпеливо покачал головой.
— Да мне плевать. Просто сделайте так, чтобы все выглядело свежим, как маргаритка. Понятно?
— Да, сэр, — сказал Паулино и шутливо приложил руку к голове, как это делают в армии.
— Вы позаботитесь об этом для меня. — Мужчина достал из бумажника стодолларовую купюру. — Не так ли?
— Конечно, мистер Эллсворт. Все будет в лучшем виде! — Без ручного воска и паровой чистки этого было более чем достаточно. Намного больше. Паулино взял купюру и направился в офис. — Я принесу сдачу.
— Нет!
— ...
— Сначала машина.
— Без проблем. — Для Паулино было слишком рано разменивать крупную купюру. Он отнесет ее Линде, когда закончит. — Вы хорошо провели отпуск?
— Что?
— Треугольное озеро.
— Постой, откуда ты об этом знаешь?!
— Миссис Эллсворт... — Паулино улыбнулся. — Она сказала, что вы собираетесь в поездку. На все выходные.
— Планы поменялись. Мы никуда не ездили.
— О, очень жаль. Я слышал, там очень здорово. Все эти деревья, рощи, цветники и все такое. Как-нибудь в другой раз, а?
Мужчина снова водрузил очки на нос, да так сильно, что его рука задрожала.
— Никакой поездки не было.
— Да, сэр, мистер Эллсворт.
Паулино положил свой ящик с инструментами на заднее сиденье и сел за руль.
Когда он направил машину вперед, передние колеса соприкоснулись с дорожкой, и полоски мокрой ткани начали раскачиваться из стороны в сторону. Затем последовали ролики и сработал датчик, первые форсунки распылили пену на шины.
Он увидел, как следующая линия закрылков закрывается, как двери в метро перед ним, когда включились потолочные струи. В туннеле вода была падающим черным туманом. Он почувствовал, как его затягивает в темноту, услышал мокрый скрежет механизмов вокруг, проверил, плотно ли закрыты окна, а затем вспомнил, что нужно выбираться, пока не стало слишком поздно. В противном случае ему придется продержаться до конца линии, оказавшись в ловушке. Это не было работой Паулино. Он был единственным, кто заканчивал работу после того, как тяжелая грязь была смыта. Пусть об этом позаботятся другие. Его работа заключалась в том, чтобы снова сделать все красивым, по крайней мере, те части, которые были видны глазу. Он открыл дверь и спрыгнул вниз, прежде чем щетки коснулись лобового стекла.
Он обошел Мэнни и направился к квадрату дневного света в конце туннеля, откуда вскоре покажется чистенький автомобиль.
— Где Сьюзи Кью?
— Миссис Эллсворт.
— Она не заходила?
Когда спортивный автомобиль пронесся мимо, Рубен смахнул тряпкой корку грязи на выхлопной трубе.
— О, я сам ждал всю неделю! — крикнул Мэнни, перекрикивая шум воды.
— Может быть, она больна, — предположил Поли.
— Или у нее появился новый парень!
— Слишком много члена прошлой ночью! — улыбнулся Крейг.
Они засмеялись.
Паулино пробежал через туннель и подождал, пока спортивный автомобиль съедет с трассы. Затем он завел его и проехал несколько футов до шлангов.
Ему не нравилось долго вести разговоры на личные темы и касаться пошлостей. Миссис Эллсворт позировала для некоторых журналов несколько лет назад, но это прекратилось, когда она вышла замуж. Она была приятным человеком. Она всегда стояла рядом, даже на своих высоких каблуках, и разговаривала с ним, пока ждала окончание чистки. У них было несколько хороших бесед. По понедельникам, когда он занимался детализацией, у него была возможность узнать о ней все. Он, где-то даже был сродни семейному психологу.
Он удалил бисеринки воды чистым голубым полотенцем, затем открыл двери и приступил к работе с пылесосом.
Возможно, она рассказала ему слишком много. Например, о своем браке. Паулино знал, что все идет не очень хорошо. Это было легко понять. Иногда люди хотят разных вещей. Они не говорят друг другу об этом до свадьбы, а когда это выясняется, уже слишком поздно. Тогда им остается только делать все, что в их силах, и надеяться, что все наладится.
Паулино просунул пылесос между сиденьями, услышал хлопающий звук и остановился. Там часто застревали обертки от конфет или куски бумаги, слишком большие для шланга. Он потянулся вниз и поймал что-то между пальцами.