Пока Миха возился с капюшоном и маской, я достал из багажника все наше оборудование. Пока я тащу эти серебристые чемоданчики, я похож на криминалиста из сериалов. Но нет, все гораздо тривиальнее. Там всего лишь термоядерные средства для очистки. Жаль, что не все следы преступления можно стереть с помощью этих баночек.
Еще шланги, канистры, банальные швабры. Клининг вызывали?
Вооружившись всем этим, мы потопали внутрь. Упакованные, словно два космонавта.
Посетителей уже разогнала полиция, так что танц-пол, залитый рвотой и выпивкой, пустовал. Диско-шар еще продолжал крутиться, отбрасывая резкие блики света.
— Сегодня не так уж плохо, — заметил Мишаня.
— Это да.
Вам вряд ли понятно, что он имеет в виду.
Думаете, мы каждый день мотаемся на места свеженьких убийств? Как бы не так. Гораздо чаще нас вызывают туда, где уже с недельку лежит трупец, который только сейчас обнаружили. Можете себе представить, какое там вонище? Вот там реально жесть. А сегодня так — по лайту.
Мы прошли через весь танц-пол, и на служебной лестнице нас встретил другой полицейский. Мы прошли за ним наверх. Тут уже явно были приватные комнаты, тоже все пустые.
— Ребята, вы наверняка много чего повидали, — на ходу бросил полицейский, — Но все-таки там не самое приятное зрелище.
— Если там не труп голой семидесятилетней проститутки, то не беда, — сказал Миша голосом, приглушенным маской.
— Не, все не так плохо, — улыбнулся коп.
Или мент. Я так и не разобрался, как их правильно называть в России. У меня на Родине — в Японии — их называли копами, как в американских блокбастерах. И, если что, это просто сокращение. В Японии полицию уважают. Там люди чувствуют себя в безопасности.
А вот здесь я, постоянно окруженный толпой полицейских, до сих пор вздрагиваю и сплю с оружием. Какой еще может быть сон у людей с таким прошлым, как у меня. Сон для меня — непозволительная роскошь.
Шумно и неуклюже мы ввалились в одну из комнат вместе со всем оборудованием. По всей комнате уже стояли желтые козырьки с цифрами, а центр подсветили ярко-голубыми напольными лампами. Искусственный, резкий свет падал на жуткую инсталляцию в центре.
Да уж, если бы не знал, что это тела реальных людей, подумал бы, что попал на выставку современного искусства. (Я его, кстати, тоже ненавижу. Не так сильно, как людей, но тоже не мое.) Перед нами возвышалась горка из нескольких женских тел, абы как сваленных друг на друга. Самые верхние были еще и подвешены за наручники к потолку.
Все — молодые шлюхи. В откровенных нарядах, чулках, с тонной макияжа на заставших лицах. Ну просто кладбище Барби. И у всех следы жестоких побоев. Особенно у тех, что подвешены к потолку. Вот это здесь была вечеринка…
— Хорошо погуляли девочки, да? — присвистнул полицейский, — Ну, я вас оставлю.
Работенки до самого утра. Вокруг этой шлюхистой горы целое море крови, клоки вырванных волос, выбитые зубы. Все как мы любим!
Только человек способен творить такое. Ему мало просто убить, чтобы защититься или поесть, как в природе. Нет, им движут самые разные пороки: от мести до банального удовольствия. И он обязательно заставит жертву бояться и страдать. Ни одно животное не обладает такой богатой фантазией, как человек.
Что я только не повидал… Женщины со следами утюга между ног, дети с пробитой головой, внутренности на люстре. Вот она: истинная сущность человека. Я точно знаю, что в каждом человеке есть темная сторона. Кто-то заглушает ее, прячет, находит себе другие развлечения. А кто-то временами выпускает своих демонов попастись.
Я не верю в хороших людей. Я точно знаю, что таких не существует.
Мысли невольно обратились к моим страшным воспоминаниям. К моему проклятому прошлому, преследующему меня, словно призрак. Я часто впадаю в задумчивость.
— Эй, Ромка, чего встал? Помогать собираешься?
Я встряхнул головой. Черт, до сих пор не научился контролировать свой бешеный поток мыслей. Сколько раз уже давал себе обещание навсегда забыть о том, кем я был раньше. Того парня не существует, он сгинул. Есть только Рома, чистильщик мест преступлений. И больше никого.
— А трупы они вообще собираются вывозить? — спросил я, — Как убираться, когда тут “это”.
— Там какие-то проблемы с моргом. Пока сказали начинать уборку с дальних углов. Где-то через полчаса заберут наших красоток.
— И всем пофигу, что мы зачистим улики?
Миша беспомощно развел толстые руки.
— Вроде как криминалисты уже все осмотрели. Но, сказать честно, я тоже думаю, что им пофиг. Проституток убивают пачками, особенно в этом районе. Сам знаешь, сколько здесь больных извращенцев. А чинуши потом отсчитываются, что уровень проституции снизился.