Выбрать главу

Да что там кривить душой! Не только за Достоевских, но и за всех своих друзей в этом, полностью ставшим родным мире подохнуть готов! Понимаю, что цель оправдывает средства! Понимаю, что хочу, как и прежде, сделать всё, чтобы остановить Кочующие Миры! Но не такой ценой!

Если Юля решит меня сдать, пусть сдаёт. Может, так будет правильнее для стабильности Российской Империи, которая одна из немногих стран по-чёрному рубится на Рубежах. Нельзя ни словом, ни делом позволить пошатнуться трону Александра Годунова — другие не потянут тяжёлую ношу такой войны.

Как же я устал от всего… Расскажу на допросах о том, кто есть на самом деле. О том, как Дыры угробили мой мир. Вывалю правду-матку, пусть и посчитают за свихнувшегося. Когда-нибудь записи моих допросов могут пригодиться…

— Максим! — без стука в комнату влетела Анна, прервав мои размышления. — Живой! Здоровый! Молодчага! Мама говорит, что ты вымотался сильно и отдыхаешь, но я не смогла не заглянуть! Сдал?

— Сдал… Правда, чуть не выгорел Даром, — соврал я, пытаясь быстро спровадит визитёршу.

— То-то и смотрю, лица на тебе нет. Видно, круто пришлось повоевать. У

тебя же всегда без приключений не обходится.

— Вроде того, — грустно улыбаюсь, глядя на красивое лицо девушки.

— Тогда оклёмывайся. Не буду мешать. Ещё наболтаемся, Чистильщик Котяра!

— Ань! — остановил я её на выходе.

— А?

— Я тебя люблю.

— Макс… — подошла ко мне она и отвела глаза в сторону. — Я понимаю, что ещё не до конца отошёл от нашего романа. У самой сердце ёкает иногда, как вспомню о том, что мы здесь вытворяли, но…

— Ты не поняла. Я люблю тебя! И Катюшу! И Юлию Петровну! Всех вас! Сильно!

Неожиданно для самого себя, в порыве нахлынувших эмоций обнял девушку и прошептал.

— Запомни, что дороже вас у меня теперь никого нет. Как бы меня ни называли, но вы — моя семья, и никогда не посмею причинить вам вреда. Что бы ни случилось, всегда постараюсь прийти на помощь. Верь мне…

— Ты чего⁈ — резко отшатнулась Анна. — Словно навсегда прощаешься! Не смей! А кто моих ухажёров пугать злобным видом будет? У Насти хоть папа-полковник есть, а у меня лишь Глашка. Но она пугать не любит — сразу в челюсть бьёт.

— Я тоже буду, но не по челюсти, а по яйцам! Кто пристаёт⁈ Быстро колись!

— Пока никто. Я «про запас», так сказать. Главное, что ты согласился поработать телохранителем, — хихикнула Аня. — Всё! Набирайся сил, а я поем и за учебники.

Дойдя до двери, Анна снова замерла и, обернувшись, добавила:

— Я тоже тебя люблю, Максимка. Никогда не думала, что какой-то мутный прощелыга из поезда, к которому залезла в постель, станет мне братом. Чувствую, что настоящим… Ну вот как получилось — я же ненормальная Достоевская! — разведя руки в стороны, подмигнула она и упорхнула.

В душе после её визита наступило какое-то умиротворяющее спокойствие. Я не один! Со мной семья. Мой Род — Род Достоевских. Отчего-то возникла уверенность, что Юлия Петровна, как и Аня, будет на моей стороне. Шансы есть рядом с такой особой! Ещё потрепыхаемся!

Глава 26

Утром еле дождался ухода Ани на учёбу. Только после этого выполз из своей берлоги и постучался в дверь кабинета графини. Судя по её лицу, бессонная ночка была не только у меня.

— Что надумал, Макс? — устало спросила она, не поднимая глаз от стола.

— Разное. Но вначале хотелось бы услышать, что вы решили. Понимаю, что скрывать такого человека сродни государственной измене и…

— Ты ничего не понимаешь и плохо усвоил вчерашний разговор. Я не обязана докладывать императору о таком же, как и он. Это ваши разборки Истинных. Даже имею право встать под твои знамёна, если решишься захватить трон. И это будет считаться не государственным преступлением, а личным предательством семьи Годуновых. За такое могут вызвать на смертельную дуэль, убить в бою, но не посадить в тюрьму, как изменницу Родины.

— По-моему невелика разница. Другие статьи закона прилепят. В любом случае финал один — могила. Так что я приму ваше решение доложить обо мне куда следует. За вами семья, и её нужно оберегать любыми способами.

— Семья, говоришь? — поднялась с кресла Юлия и, подойдя к шкафу, продолжила разговор, рассматривая корешки книг. — А ты ведь никогда не спрашивал, кем я была до того момента, как вышла замуж за Кирилла Михайловича. Я ведь, по существу, тоже пришлая и, в отличие от Кати и Ани, не имею в себе крови Достоевских.