Чувство какой-то безысходности стало накатывать волнами, рождая в голове странные мысли. Баскурт тряхнул головой отгоняя не привычнее и от того неприятное ощущение одиночества. Оставив спутников в харчевне, батыр решил пройтись по селению и привести мысли в порядок. Основательно захмелевший Полкан проводил мутным взглядом удаляющуюся фигуру батыра, торгашу было не до него.
А поселок Водовозов оказался не так уж мал, как показалось вначале. Конечно до Агаша водовозам далеко но... людей по улицам сновало туда и сюда никак не меньше чем в родном городе! Дома их глины и железных листов не жались друг к другу в беспорядке, а выстроились ровными рядами оставляя проход как минимум для большой арбы. Баскурт просто шел куда глаза глядят, следуя за людским не то что потоком, а так, ручейком. Каждый встречный казалось чем-то занят, погружен в себя или будто бы беседует с самим собой. Базарная площадь встретила батыра несколькими лавчонками торгующих разной мелочевкой, и снедью. Батыру хотелось прикупить саблю или длинный кинжал, а лучше дробовик... но ничего подобного здесь не было и в помине. За счет чего жили все эти люди Баскурту привыкшему к суетному торговому городу было не понятно: нет торговли, нет животноводов и пахарей, значит, нет и жизни. Также за все время что батыр бродил не встретил ни одного попрошайки. Правда насчет того почему нет просящих милостыню у Баскурта имелись некоторые соображения - их скорей всего попросту выгоняли за ворота, в степь... Кому нужны немощные или попросту бездельники?
Дойдя до решетчатого железного забора, Баскурт понял что именно блестело на горизонте когда караван только приближался к селению - огромные зеркала! Сбитые из дерева и укрепленные железом конструкции с прямоугольными зеркалами из отполированного серебра и стекла. Выстой в два-три человеческих роста, они отражали солнечный свет, бросая жаркие, обжигающие кожу даже на расстоянии блики. А посреди этого моря света стояли черные баки, в которых что-то клокотало и парило. Всё это вместе походило на гигантские цветы... Больше Баскурту рассмотреть не удалось - подошедшие стражники не очень вежливо попросили: "не таращиться куда не следует", и "убраться пока цел". Чему батыр и последовал.
Вернувшись в харчевню и не найдя своих спутников, решил было что его бросили. Но расспросив бугая-хозяина узнал что Полкан снял комнату и спит видя пьяные сны. А для остальных (включая Баскурта) есть конюшня. Что же, не так уж плохо. Баскурт вручил хозяину оставшиеся три патрона к винтовке и завалился в пыльное, но чистое сено и сразу же уснул.
Утро началось для Баскурта достаточно рано. Парень проснулся от шумной возни и многочисленных жалящих укусов. Как оказалось хапуга-хозяин сдал соседние стойла для чьих-то мулов. Для очень блохастых мулов. Насекомые мигом распространились по конюшне, не обделив своим вниманием и спящего неподалёку человека. Жутко почесываясь и кляня последними словами всех мулов и жадных ослов-корчмарей, опрометью выскочил на улицу и добежав до большой бочки-поилки нырнул в нее с головой. Ледяная с ночи вода ошпарила не хуже кипятка, батыр еле сдержал вопль. Много ли блох утонуло - не известно, но вот жечь огнем от укусов а главное чесаться всё подряд - перестало.
Баскурт сидел у маленького костерка за конюшней и сушил вещи. Сырой воздух неприятно холодил голые бока, батыр стуча от холода зубами жался к трепещущемуся огоньку, временами скармливая ему мелкие ветки сухостоя и прелое сено. Хмурое небо только начало светлеть, а немногочисленные факелы составлявшие уличное освещение посёлка - давно потухли. Не светло, однако в предрассветной дымке уже многое можно различить. А звуки уж разносятся на огромные расстояния. Глухо ударилась о землю створка ворот - кто-то приехал, ночью, и его впустили. В Агаше такие вольности заехать в город посреди ночи мог себе позволить... да почти никто, потому как опасно. Такой риск не стоил всех денег мира.
Батыру вдруг стало интересно: кто же это приехал? Потому натянув всё еще сырые штаны и куртку, припомнив поговорку что "любопытство убило кошку", Баскурт осторожно высунулся из-за стены конюшни. Группа вооруженных людей брякая саблями и конской сбруей проследовала вверх по улице. Каждый вел коня под уздцы, но не это главное. Главное что всадники вели невольников. Что это рабы - понятно сразу. Десяток взрослых крепких мужчин, каждый связан арканом вокруг рук и шеи. Они шли вереницей, следуя за всадником.