Оправившись от первого шока и продолжая оптическую перестрелку с этими глазами-лазерами, Сергей на минуту отошел к угловому столику, за которым сидели свободные официанты, и, поговорив о чем-то с одним из них, черкнул несколько цифр на бумажной салфетке.
Столик со стреляющими глазами, а там кроме них еще были две пары женских и пара мужских глаз, вскоре освободился. Находящийся все еще во власти призрачного очарования, Гаврилов все-таки довел обед со своей спутницей до логического завершения в своей однокомнатной квартирке возле метро, иначе он не был бы самим собой. Но делал он все механически, без эмоций и, прощаясь с подругой на пороге своей квартиры уже в девять вечера, виновато развел руками. О дальнейших встречах разговора не заводил.
Телефонный звонок в его квартире каждый вечер звонил почти беспрерывно. Сегодня, как и обычно, звонков было много, мужских и женских, нужных и не нужных. Но самый нужный раздался после двадцати трех часов. Низкий, слегка поскрипывающий голос произнес:
— Здравствуйте! Это вы?
В обычных условиях Гаврилов бы посчитал этот тембр голоса неприятным, но сейчас он видел за этим голосом только глаза его обладательницы. Он безошибочно догадался, что это именно она. Он был уверен, что она воспользуется телефонным номером, который ей при выходе из кафе приватно передал официант.
— Да, это я. Зовут меня Сергей Ильич… Сергей, — поправился он. — Я очень рад вас слышать. А вы так и желаете остаться приятной незнакомкой?
— Ну, нет, отчего же. Познакомиться мы можем. Но только, вероятно, по телефону. Отзываюсь я на имя Зинаида Петровна.
«Банальная оригинальность», — отметил про себя Гаврилов, но посчитав, что женщине, да еще с такими глазами, это простительно, ответил:
— Очень приятно! Но кто вы и откуда, и почему считаете, что знакомство должно остаться только телефонным?
— Я звоню из гостиницы, это на Московском проспекте. Судя по номеру вашего телефона, на другом от вас конце города. И через час уезжаю домой, в Москву. Такси внизу уже, наверное, ждет. Я с трудом до вас дозвонилась — все время занято. Вы такой занятой и интересный молодой человек. Но Бог, видимо, есть, и в последний момент он все-таки соединил меня с вами. Я имею в виду — по телефону!
— Ну, почему я такой не везучий? — почти не притворяясь, заныл Сергей. — Только встретил женщину, которую видел лишь в мечтах, и на тебе…
— Да уж не скажите, — проворковала незнакомка, — а та красавица, что с вами в кафе пальцем на хлеб намазывала кабачковую икру? Не будете же утверждать, что это ваша жена?
Гаврилов утверждать этого не стал. Он посмотрел на часы. До отхода «Стрелы» оставалось ровно столько времени, сколько нужно, чтобы заказать такси и, если повезет, и заказ сразу примут, доехать до Московского вокзала.
— Какой у вас номер? — спросил он, уже переодевая брюки и натягивая ботинки.
— Номер чего? — спросила Зинаида Петровна.
— Да вагона, вашего вагона, поезд я знаю, часто на нем езжу.
— Кажется, десятый. Да, точно, десятый. Какой вы сумасше…
— Пока, до встречи!
С такси повезло, и уже через три-четыре минуты он сидел в машине. Назвав водителю время на пять минут меньшее времени отхода «Стрелы», Сергей спросил, доставит ли тот его к указанному времени на Московский вокзал. Таксист с сомнением покачал головой, мгновение колебался, затем назвал цену.
— Вперед! — скомандовал Сергей и попросил еще проехаться мимо чего-нибудь такого, где можно купить цветы.
Когда он, запыхавшись, добрался до десятого вагона, объект его страсти уже попрощалась с провожавшими ее все теми же двумя женщинами и мужчиной и вошла в вагон. Сергей успел вскочить в тамбур, оттеснив проводницу, и, протянув крайне удивленной Зинаиде Петровне цветы, неожиданно прикоснулся губами к ее щеке:
— Телефон! Ваш московский телефон?
До нее, наконец, дошло. Она сунула руку в сумочку и протянула, по-видимому, заранее приготовленную визитку. Он сжал ее руку, поднес ее к своим губам и, утонув на миг в этих бездонных блестящих глазах, спрыгнул на перрон. Поезд набирал ход. Так красиво начиналась одна из многочисленных, порой не менее красивых поначалу любовных историй.
Вернувшись уже последним поездом метро к себе домой, он только там, заварив чайку и отхлебывая его в одиночку на кухне с коньячком, позволил себе посмотреть на визитку. На белом прямоугольничке плотной бумаги стандартным красивым шрифтом вытиснено: «Торлин Клавдий Николаевич», и ниже телефоны, служебные и домашний. Ни места работы, ни должности, ни домашнего адреса. «Ну, и что? — подумал Сергей. — А ты что хотел увидеть, фотографию будуара Зинаиды Петровны?» — издевался он над собой. Но не успел выпитый глоток коньяка достичь конца пищевода, как Гаврилов догадался, что у него в руках визитка ее мужа. Значит, номер домашнего телефона — это ее номер. Теперь все понятно. Таким манером эта Зинаида Петровна сообщила и номер своего телефона, и то, что она замужем. Он стал вновь перебирать застрявшие в памяти детали образа этой женщины. Попытавшись откреститься от прекрасных темных глаз, представил ее рот с отчетливо вычерченными в его уголках возрастными складками, заметную паутину морщинок в устье век и выше переносицы. Ну, конечно, она как минимум лет на десять, а то и на все пятнадцать старше его. Хотя, что это доказывает? У него бывали варианты и похлеще — он вспомнил преподавательницу общественных наук в институте, с ее поздними, до полуночи, зачетами, и улыбнулся.