Поэтому она предусмотрительно уперлась ногами как следует, поддерживая равновесие. Сама того не ведая, позу она приняла при этом несколько странноватую, но крайне привлекательную.
Ноги у нее были очень красивые, и Возняк не мог оторвать от них взгляда.
— Это уже так давно было, а вы столько помните, — сказал он, потому что ничего другого не пришло ему в голову.
Марленка покачала головой:
— Вы же сами видите, что помню путано. А это был человек, которого, собственно, невозможно забыть, мне кажется, — такое чудо-юдо редко встречается. Не знаю, что с ним сейчас происходит, и лине очень странно, что эту оранжерею он до сих пор не сделал, потому что он был невыносимым трудоголиком. Вечно все поправлял, чинил, совершенствовал.
Сведения о предполагаемом злодее друг другу не противоречили, все сходилось, и Возняк снова вдохновился.
— А где он жил, вы, наверное, знаете?
— Ну что вы. Понятия не имею. Если кто-то и знал, то только та моя покойная тетка. Она тоже насчет него вела себя очень таинственно. Погодите, я какие-то глупости несу. Как: дядюшка мог делать оранжерею, если там внутри лежал скелет? Вдруг дядюшка испугался?
— Может, он сам туда этот скелет уложил?
Вопреки опасениям Марленка потрясения не выказала, Она снова поправила под собой шланг и слегка изменила позу.
— Ну, не знаю… — задумчиво протянула она — С точки зрения физических сил — мог бы. Только зачем? Зачем ему кого-то убивать, к тому же здесь, на этом участке? Тут даже воровать-то нечего… кроме, разве что, его наточенных инструментов.
Возняк молчал и яростно думал. Весь дурацкий допрос прокручивался у него в голове, и он не мог отделаться от впечатления, что от него что-то ускользает. Что он услышал нечто важное… вроде как все сходится, но есть какая-то подозрительная нестыковка. Ну ничего, у него имеется еще парочка свидетелей для допроса..
В этот момент шланг на ящике разъехался окончательно, и Марленка не сумела его удержать. Медленно и грациозно она съехала к ногам комиссара.
— Они там дерутся, или он ее насилует? — саркастически поинтересовалась Леокадия, всматриваясь, как и все остальные, в глубину беседки.
— Не-е-ет, таких развлечений они нам не доставят, — с сожалением вздохнула Бронька.
— Она бы кричала, — заметила шокированная Цецилия.
— Это он из нее выжимает показания, — захихикал Теодорчик.
— А наша псевдоплемянница наконец-то навилась, но все сидит за беседкой, — рассердилась Паулина, — Даже носа не кажет! Пусть Феликс что-нибудь сделает! Где он?
— Здесь, — вежливо отозвался Феликс с пенька от срубленной сливы. — Не надо никому мешать. Сейчас все покажутся..
Он попал в точку. Возняк помог Марленке встать и свернуть шланг, необыкновенно старательно и без спешки. При этом он убеждал себя, что напряженно думает, пытаясь понять, что же такое важное он услышал и на что должен обратить внимание, но как-то ничего не придумал, потому что эта Марленка была какая-то очень приятная на ощупь… Наконец он занялся остальными нетерпеливо ожидающими свидетелями.
Только… собственно говоря… свидетелями чего?
А теперь мы с Баськой снова сидели над ошметками альбома, и нам ничего не приходило в голову, пока домой не вернулся Патрик. Он положил на столетний комод принесенные им гремучие железяки и подошел к столу.
— Ну и что? — спросил он с интересом.
— Ничего, — вздохнула Баська. — Мы все гадаем, что это может быть, но по-прежнему не знаем, где это может находиться. А тебе что-нибудь пришло в голову?
— Пришло. Но я должен проверить.
Заинтриговал он нас до потери пульса. Не говоря больше ни слова, он выгреб из кармана лупу и стал внимательно просматривать ошметки, один за другим. В конце концов, когда мы уже единодушно постановили его придушить, он издал победный возглас.
— Бинго! Все-таки я точно разглядел!
И выкопал какую-то некачественную картинку. Остальные он отодвинул в сторону.
— Все время терзало меня это фото, как соринка в глазу ближнего. Все время мне казалось, что я правильно угадал, но только лупа помогла все разглядеть. На снимке есть люди. Присмотритесь.
Нам с Баськой удалось не стукнуться лбами.
— Это люди? — недоверчиво сморщила нос Баська — Я думала, цветочки засушенные.
Действительно, кучка чего-то мелкого, рассыпанного возле фрагмента здания, выглядела как увядшая растительность, то ли ягодки, то ли чем-то обрызганные листики.
Я напрягла зрение и сосредоточилась. Нет, все-таки не цветочки-листочки. Человечьи головы и лица. Я далее разглядела, что одну голову украшает буйная шапка растрепанных рыжих лохм.