Переводчик хотел бы высказать свою благодарность коллегам Ирине Алексеевой, Татьяне Баскаковой, Ганне-Марии Браунгардт, Анне Глазовой, Габриэлле Лёйпольд, Кристиану Цендеру, Клаудии Цехер и всем участникам переводческой мастерской Vice-Versa 2015 г. в Дивногорске, где впервые был представлен этот перевод.
чисто рейнское Золото: Эссе для сцены
Б.: Брюннхильде
В.: Вотан, странник
Б.: В общем, я попробую уточнить, это несколько деликатное дело, это не так просто. В общем, так. Папа приказал возвести этот чертог, а теперь не может выплатить кредит. Такое бывает буквально в каждой второй семье. Трупы инструментов и станков уже убрали, великаны использовали ковши своих рук, что наверняка не соответствовало их изначальным желаниям. И что они за это получили? В чем заключалась их работа? В чем оплата? Так они и думали, что на пути встанут и другие странники, будут шататься вокруг, бесстыдные странники, э-э-э, перехожие путники права. Когда дело дойдет до оплаты, о великанах вспомнят в последнюю очередь. Как руки тянуть, так они первые. Но это им не поможет. С чего бы другому возвращать то, что один украл? Все, что плохо лежит, прекрасная женщина, например, почему бы им ее не забрать, почему бы не им наживаться на ее талантах? Так и получат они с этого больше первых, они ведь тяжелее, им и в рост давать не надо: просто женщина или женщина как форма товара или женщина в форме товара. Садовница. Нет, яблоки пока останутся тут, без садовницы из них прибавочной стоимости не выжать, а меновая стоимость этих яблок, никто, случайно, не знает? Она, должно быть, огромная, хотя бы потому, что не с чем их сравнить, не с чем соотнести. Потребительная стоимость нулевая. Есть-то эти яблоки нельзя. Золото. Тот, у кого оно есть, его не отдаст. Собственность – это воровство[1]. Это вкратце. Иначе был бы покой. Эта, как там ее, Фрика, супруга, но это, в общем, и все, что она собой представляет, постоянно попрекает папу этим кредитом. Атмосфера в замке невыносимая. Скандалы. Папа говорит: Ты же хотела новый дом! Мама говорит: А я тебя первая спросила, ты сказал, ты тоже хочешь. Надо же нам где-то жить. Да, я была рада, что теперь ты почаще будешь бывать дома. Ошиблась. Мы не подумали о жертвах, которых нам это будет стоить. Собственное жилье так манило, а чем все кончилось? Тысячи странных креатур, и все предъявляют требования. Тот, кто требования предъявляет, себя же их рабом и выставляет. Даже бог становится рабом, и в этой цепочке украл самый первый, но украсть у вора[2] тоже воровство. Папа. И вернул ли ты то, что взял у вора? Ты же, наверное, подписал сотни долговых обязательств, папа! Ты вообще помнишь, кому ты должен и сколько? Ты еще можешь в этом разобраться? А что ты скажешь по поводу временных неполадок, что в твоем новом доме судьба убежала, как молоко из кастрюли или еще какая-нибудь текучая вкуснятина из картонного стаканчика какой-нибудь элегантной кофейной цепи, последним звеном которой всегда оказываешься ты сам, будучи конечным потребителем, который так или иначе все оплатит? Даже если стаканчик выпадет у него из рук? Новый дом на выгодных условиях, нужно только заплатить человеком, который в действительности вовсе таковым не является, иначе ни один бы петух по нему не кукарекал, а кто бы не запустил руку? Вот как ты думал. Ничего удивительного. Людей достаточно, а эта одна, эта богиня, а чем иначе было усмирить великанов? Обнищавшему рабочему, которого ты, конечно, не взял, а если бы и взял, то только на коллективный договор, иначе он бы не стал нищим, ему ты ничего обещать не хотел, нет, ему ты бы никогда ничего не пообещал, ты сразу нанял великанов, которые сберегают, уберегают и заменяют всех прочих рабочих, один великан вместо тысячи рабочих (хотя ты все равно, с самого начала, да, я поняла: хотя ты сам все это написал, ты ни во что все это не ставил, ни договора, ни договоренности по выплатам, ни обязательства по прокату, ни договор по лизингу, ни брачный договор, с этого все и начинается, кстати говоря!), а эти двое оказались идиотами, великаны, сначала были идиотами, в процессе ничему не научились, да и после идиотами остались, универсального рабочего, скажем: вот тот, рабочий, каких много, просто сейчас у нас есть только этот, которого никто больше не видит и уже много лет не видел, его-то ты не нанял, хотя он и так уже обесценил свою рабочую силу дальше некуда, настолько, что полностью исчез. Уже много лет никто не видел настоящего рабочего! Возможно, ты потому и взял великанов, великанам-то ты что-то пообещал, в этом я уверена, ты все время обещаешь что-нибудь, что не обязан исполнять. Другие задействовали бы машины, они бы не выдвигали требований, конечно, может быть, их хозяева, но не они! Но
1
Цитата из статьи анархиста Пьера Жозефа Прудона «Что такое собственность? или Исследование о принципе права и власти» 1840 г. (Рус. перевод М.: Республика, 1998. (Б-ка этической мысли)). Прудон спорил с Марксом, называя любую собственность бездоказательным абстрактным заблуждением и выступая против применения революционных сил.
2
Das Rheingold. 2. Loge: Was ein Dieb stahl, das stiehlst du dem Dieb… Коломийцев: То, что вор взял, – у вора возьми…