Когда моя «девятка» въехала во двор дома номер четырнадцать по улице Костромской, мне стало понятно, что убийство бизнесмена до сих пор будоражит жильцов. Проходя мимо лавочки, на которой сидели две старушки и одна женщина среднего возраста, я услышала, как они обсуждают происшедшее. Причем в их интерпретации Воскобойникова расстреляли чуть ли не крылатой ракетой.
Я подошла к нужному мне подъезду и набрала на домофоне число 19. Домофон запиликал, но трубку никто не снял. Я набрала номер квартиры снова, но и на этот раз безрезультатно. В это время из подъезда вышел парень в темных очках. Он галантно пропустил меня и только потом вышел сам.
Подъезд оказался чистым и уютным, на площадке лестничного пролета я даже заметила небольшую пальму в кадке. Стояла удивительная тишина. Я позвонила в дверь квартиры номер девятнадцать, но на мой звонок никто не подошел. После нескольких безуспешных попыток попасть в квартиру я уже развернулась, чтобы уйти, но в этот момент дверь приоткрылась сама – видимо, от сквозняка. И это не предвещало ничего хорошего. В квартире наверняка побывал кто-то посторонний. И, возможно, он до сих пор еще не ушел, а притаился где-то в глубине.
Я бесшумно вошла и осторожно заглянула в кухню, которая располагалась прямо напротив входной двери. Новенькая сияющая чистотой кухня, оборудованная всей необходимой встроенной техникой, была пуста. В просторном совмещенном санузле по соседству тоже никого не оказалось.
Тогда я направилась в комнату, которая находилась справа от кухни. Увы, там я увидела именно то, чего опасалась и тем не менее ожидала увидеть. На полу лежала молодая женщина, и ее поза свидетельствовала о том, что вызывать «Скорую» нет никакого смысла: помочь Олимпиаде Сидельниковой уже было нельзя. На лбу ее зияла обширная рана с запекшейся кровью. Я на всякий случай взяла ее запястье: пульс, естественно, отсутствовал.
Мне ничего не оставалось, как позвонить Кирьянову.
– Володя, это Татьяна, – быстро сказала я. – Звоню тебе из квартиры любовницы Воскобойникова. Бери ребят и приезжай: она убита.
– Диктуй адрес, – мгновенно отреагировал Володя.
– Костромская, дом четырнадцать, квартира девятнадцать.
– Тот дом, возле которого застрелили его самого? – удивленно спросил Кирьянов.
– Да, именно здесь.
– Жди. Выезжаем.
Примерно минут через пятнадцать группа Кирьянова прибыла на место происшествия. По пути ребята прихватили понятых, мужчину и женщину, которые оказались соседями Сидельниковой. Началась рутинная работа: эксперт-криминалист Арсений Фомичев раскрыл свой чемоданчик, следователь Вячеслав Тернищенков занялся понятыми.
Я отошла в сторону, повернулась лицом к окну и принялась размышлять. Итак, позавчера вечером Ростислав Воскобойников нанес визит своей любовнице Олимпиаде, после чего его застрелили прямо возле ее дома. Далее жизни лишили саму Олимпиаду – правда, не выстрелом, а ударом каким-то тяжелым предметом. Связаны ли между собой два эти преступления? Скорее всего, да. Кому могли помешать эти двое? Возможно, их обоих в состоянии аффекта убил ревнивый муж Липочки. Но может статься, что эту парочку устранили по наущению Маргариты. Хотя и то и другое выглядит нелогичным: убивать обоих было точно ни к чему. Впрочем, люди далеко не всегда совершают логичные поступки, так что обе эти версии вполне имеют право на существование. Возможен и такой вариант, что убийство Воскобойникова и Сидельниковой не имеет никакого отношения к их амурным делам и убийца находится за пределами того круга подозреваемых, который я успела очертить за это время.
В любом случае надо узнать, где проживает бывший муж Олимпиады Сидельниковой, и встретиться с ним. Интересно, что он сможет рассказать по этому поводу?
Я отвернулась от окна и посмотрела на эксперта. Этот словоохотливый дядька был мне уже давно знаком по предыдущим расследованиям.
– Что скажете, уважаемый Арсений Павлович? – спросила я.
– А скажу я то, уважаемая Татьяна Александровна, – в тон мне начал он, – что женщине проломили лоб тяжелым тупым предметом, после чего она практически сразу скончалась.
– А чем конкретно могли убить? Нашли этот предмет?
– Нет, пока не нашли. Может быть, при более детальном осмотре что-нибудь и обнаружится. Но преступник вполне мог прихватить орудие убийства с собой.