Вот тут Хельги невольно ошибался. В тот самый час, когда он, вернувшись из очередного неудачного рейда, дописывал эти строки, Аолен с Ильзой крались сумеречными риморскими переулками следом за зловещей фигурой в сером.
Они наткнулись на него случайно, в бакалейной лавке. Ильза решила купить пшеничной крупы — ей надоели пряные аполидийские изыски, захотелось простой скромной пищи, как в родном Лотте. Наверное, колдуну захотелось чего-то похожего, потому что он оказался там же. Стоял вполоборота у прилавка, расплачивался за покупку — что-то сыпучее в мешочке. Выглядел он именно так, как его описывали свидетели: не молодой, не старый, человек, нелюдь ли — не поймешь, одет не по-летнему, в короткий плащ с большим капюшоном, надвинутым на самый нос.
Ильза удержалась от вскрика только потому, что Аолен, зная ее впечатлительность, успел вовремя зажать ей рот ладонью. Хорошо, что колдун в ту минуту был занят подсчетом мелочи и не обратил внимания на странное поведение вошедших. Рассчитался, небрежно сгреб сдачу в карман и четкой, размашистой походкой профессионального воина зашагал прочь.
— Вот демон! — выругался эльф. — Похоже, он из армейских! Нелегко будет с таким справиться!
— Жаль, Балдура с нами нет, — вторила Ильза.
Она хорошо усвоила: единственное надежное средство против боевого мага или колдуна — другой боевой маг или колдун, желательно более сильный. Да где ж теперь такого возьмешь? Оставалось рассчитывать только на себя.
— Вдвоем нам не справиться, — шептал Аолен по дороге. — Дойдем до места, я останусь караулить, а ты побежишь за подмогой.
Ильза в ответ только кивала, она так боялась привлечь внимание преследуемого, что не решалась вымолвить ни слова. Хотя тот ее, конечно, не услышал бы с расстояния более пятидесяти шагов — именно такой дистанции они старались придерживаться.
Два квартала миновали благополучно. Колдун уверенно шествовал вперед, по сторонам не смотрел. Потом вдруг стал проявлять беспокойство, оглядываться.
— Учуял нас, что ли? — встревожился эльф. — Давай-ка поотстанем от греха!
Поотстали — и едва не упустили из виду! В последний момент успели заметить, как хлопнула дверь одного из домов по правую сторону улицы, едва не прищемив серую полу плаща.
— Ну все, беги, — велел Аолен. — Ох, только бы дворами не ушел! Ох, не люблю я колдунов! Никогда не знаешь, чего от них мо…
Ильза не стала дослушивать, развернулась и понеслась по улице с такой прытью, будто за ней гнался голодный тролль.
Вечерний Римор — не то место, где молодым девушкам стоит бродить в одиночку. При других обстоятельствах нашлось бы немало желающих ее задержать. Но теперь местные ловцы живого товара, караулившие по подворотням, даже отреагировать не успели. Налетело нечто, промелькнуло и скрылось. Поди, разбери, кто или что, было или не было… До самого гостиного дома Ильза добралась без помех.
Дэн скучал. Он уже начинал жалеть, что согласился на одиночный тур — в компании было бы веселее. Бесцельное, с его точки зрения, блуждание по городу, пусть и экзотическому, быстро надоело. Пошел к морю, покататься на серфе (под конвоем, одного не отпустили) — не удалось. Странным и страшным было море: не голубым, не зеленым — черным! Точнее, темно-серым, но не того глубокого, синевато-свинцового оттенка, что бывает в непогоду, а тусклого, землистого, будто в нем густо развели печную золу. Не было волн, не было белой полосы прибоя. Вся поверхность воды, от самой кромки, и насколько хватало глаз, была покрыта мелкой однообразной рябью. Если не знать, что пред тобою гладь Океана — даже не догадаешься. Издали кажется, будто вода ушла вовсе, осталась только земная твердь; черная пашня протянулась до самого горизонта и в ней мертво и неподвижно, со спущенными парусами увязли, застыли навеки гордые морские суда — фрегаты и барки, галеры и драккары…
Такой противоестественной и тягостной была картина, больше похожая на дурной сон, чем на явь, что Дэн поспешил покинуть побережье. Уходил не оглядываясь, почти бежал. И только у входа в гостиный дом замедлил шаг и спросил у провожатого, что за чертовщина такая.
— Черная Зыбь, — ответил Хельги коротко. Хотел рассказать о страшных войнах древности, о погибших землях Зануф и проклятии Шаала, но не стал. Какой смысл говорить о таких вещах с человеком, который не признает существования магии? Все равно не поверит…
С ним вообще говорили мало — он сам не стремился к общению. Воспринимал окружающих как обслугу, держался высокомерно, поглядывал снисходительно — его терпели ради Макса, но сторонились.
Только любопытная Ильза время от времени приставала с вопросами: что означает имя Данила, зачем он приволок с собой доску, умеет ли сражаться на мечах или предпочитает другое оружие, кто по профессии и чем зарабатывает на жизнь? Услышав в ответ сухое: «Занимаюсь компьютерным бизнесом», сделала какие-то свои, странные выводы и предложила сочувственно: