Сердце стучало в груди как молот. Старик решил: он должен купить чашу — сейчас, без промедления, пока из темноты не появился другой заинтересованный покупатель. Герт огляделся, ища продавца, человека, которого можно было спросить о цене и заключить с ним сделку, но никого не увидел. Судя по табличке, это был стол скаутской организации Дегеберги. Ни один скаут не мог даже подозревать, какую ценность держал сейчас в дрожащих руках Герт.
Просто взять чашу? Положить пару двадцаток или даже сотню под копилкой на столе и пойти своей дорогой?
Однако все в нем сопротивлялось такому варианту. Он хотел услышать цену, поступить по правилам, как делал всегда.
К облегчению Герта, откуда-то вразвалочку появился взлохмаченный молодой человек в скаутской рубашке. Похоже, он проиграл при жеребьевке, кому достанется утренняя смена, и выражение его лица было кислое.
— Простите. — Голос изменил Герту, он откашлялся, набрал в легкие воздуха и сделал новую попытку: — Послушайте, молодой человек…
Тут он осекся.
Внезапно, несмотря на темноту, Герт почувствовал, как на него упала гигантская тень. Прямо у него за спиной кто-то стоял. От этого человека пахло водкой и лосьоном для бритья, и от одного его присутствия у Герта на затылке волосы встали дыбом.
— О, кого я вижу! Китаец-Герт! — пророкотал грубый голос. — Что это ты тут тискаешь?
Голос принадлежал мужчине лет под шестьдесят. Он был одет в синюю ветровку, а под ней виднелась клетчатая рубашка, заправленная в джинсы с высокой посадкой, которые с трудом удерживал ремень, застегнутый на последнюю дырочку. На голове поверх буйной шевелюры сидела кепка с надписью «Раск. Скупка имущества».
Герт почувствовал, как по спине у него пробежал холодок. Среди скупщиков антиквариата у наследников Леннарт «Тедди» Перссон пользовался самой дурной славой. Не гнушаясь ничем, он без всякого стыда обирал своих жертв до нитки.
Герт покрылся потом. Если Тедди учует чашу, то немедленно наложит на нее лапу.
— Ничего особенного, — проговорил Грет как можно более равнодушным тоном. — Просто маленькая сахарница. Хотел купить ее для племянницы.
Он снова обратил свое внимание на скаута, стоящего за столом.
— Сколько вы за нее хотите?
Он быстро помахал чашей, чтобы Тедди не имел возможности ее рассмотреть.
— Ну это… сколько дадите, — пробормотал юноша, сонно протирая глаза.
Не выпуская чаши, Герт принялся рыться в бумажнике одной рукой, второй. Он надеялся, что Тедди двинется дальше, оставив его в покое. Но вместо этого огромный мужчина стоял на месте, нависая над ним. Его взгляд обжигал Герту затылок.
— Герт Силлен, — проговорил Тедди ласковым голосом, — главный эксперт по китайскому фарфору во всем Сконе.
Он причмокнул языком.
— Ведь так ты себя именуешь, когда выступаешь перед старушками в кружках по вышиванию крестиком?
Герт молча кивнул. От присутствия Тедди его прошиб холодный пот. Надо как можно скорее заканчивать эту сделку.
— Возьму ее за пятьдесят, — сказал он скауту, протягивая тому несколько купюр.
— А ну полегче на поворотах.
Гигантская лапа Тедди плюхнулась на узкое плечо Герта, оттащив его на полметра от стола, прежде чем скаут успел взять деньги.
— Если главный эксперт Сконе по китайскому фарфору интересуется маленькой сахарницей, то я, черт подери, тоже хочу на нее взглянуть.
Он требовательно протянул к Герту ладонь.
— Нет, она продана, я купил ее, — пропищал маленький человечек.
— Что значит — купил? — фыркнул Тедди. — Деньги у тебя по-прежнему в руке, а паренек пока не сказал «окей». Дай взглянуть.
Герт пытался сопротивляться, но это было бесполезно. Тедди был в десятки раз сильнее и легко отобрал у него чашу, выкрутив ему руку.
— Так, посмотрим, что тут у нас… — пробормотал Тедди, разглядывая предмет.
— Она м-моя, — заикаясь, выдавил из себя Герт, — не так ли?
Подняв руку с купюрами, он обратился к скауту по другую сторону стола, ища поддержки.
— Правда, он был первым, — подтвердил молодой человек.
Тедди поднял руку, требуя тишины, потом с негромким стуком поставил чашу на стол так, чтобы Герт не мог до нее дотянуться.
— Скажем так, — обратился он к скауту. — Ты, парень, похоже, понимаешь толк в хороших сделках. Я покупаю все, что есть у тебя на столе, за пять тысяч крон. Все до последней штуковины!
Он вытащил толстый лоснящийся бумажник.
— Пять тысяч наличными, и ты сможешь сказать ребятам, что провернул отличную сделку и теперь вам не придется торчать тут весь день на солнцепеке.