– Никого, – подавленно признался Ухватов. – Он был моим гостем, и я поручился за его безопасность.
– Паршивенько, – почесал комариный укус Вернер. – Последствия действительно не ахти… А погиб он…
– В постели горничной Юли.
– Во как! – воскликнули восхищенно детективы. Хором.
– Запутанная история, – отмахнулся Ухватов. – Но горничная, возможно, ни в чем не виновата. Разберитесь. Еще раз повторяю, господа: с этой территории до выяснения подробностей никто не выйдет – пусть даже нас начнут убивать одного за другим. Коржак получил инструкции. Это касается и вас.
– Да ладно вам стращать-то, – ухмыльнулся Максимов, – в этом хвойном закутке так уютно. Поживем как белые люди…
3
Ложиться спать в этот час не рискнули. Хотя и стоило. В сопровождении Ухватова вернулись в дом. Бильярдная многозначительно помалкивала, в бассейне и буфетной – темнота. Разбежались сонные гости. Восточную лестницу украшал охранник – мимо него и потянулись гуськом на второй этаж (Ухватов согласился поучаствовать в экскурсии).
Два пролета мрамора – шикарный «бельэтаж», устланный паркетом, с массивными дверьми красного дерева. Канделябры на стенах. Освещение приглушенное, интимное. Этаж симметричен: западная сторона является зеркальным отражением восточной. Галерея – монументальные перила, фигурные балясины – окружает лестничный колодец с трех сторон. Четвертая, южная, – витраж. Шесть дверей на галерее. Пара – на севере, по паре – на востоке и западе. Между ними изогнутые коридоры – убегают в глубь здания – на северо-восток и северо-запад.
Слева почивают вор, учтиво представленный Пузыревым Олегом Васильевичем по кличке, понятно, Пузырь, и влиятельный бандит – Шалевич Дмитрий Сергеевич (кличкой не обзавелся). Крайняя справа комната пустует.
Северная часть галереи также имеет жилищные вакансии. Слева поселили работника ГУВД с любовницей Лизаветой, справа проживал покойный Кравец Аркадий Николаевич – «воспитанный, интеллигентный человек чисто столичной закваски». Теперь не проживает никто. Мимо означенной двери и потянулась процессия, втягиваясь в северо-восточный коридор.
– Здесь ночует Коржак, – коснулся Ухватов крайней двери на галерее. – Парень молчаливый, служил в охране банка «Державный», переведен по протекции. К сожалению, практически ничего о нем не знаю. Работник новый. Но с обязанностями пока справлялся, – по крайней мере, нареканий от Дмитрия Сергеевича не поступало.
– Но убийство он прохлопал, – пробормотал Максимов.
– Прохлопал, – согласился Ухватов. – Что, понятно, чести ему не делает.
Растянутое чрево коридора почти не освещалось. Канделябров с золотыми грациями здесь не было. Мутноватая лампа, вправленная в абажур, – на все протяженное пространство. Восточное крыло отдано прислуге, изыски неуместны. Двадцать шагов – поворот направо. Угловое помещение, имеющее с комнатой покойного общую стенку, – скромное жилище горничной Юли. Далее по ходу подсобное хозяйство, за ним еще одна дверь – по штату положена вторая горничная, но на время совещания, как верно догадался Максимов, ее удалили. Стены облицованы рейками, ворсистое покрытие на полу скрадывает шаги. За комнатой второй горничной – поворот налево – виден край коридора, переходящий в северную лестницу на первый этаж. Девять шагов – пожарный щит под стеклом. Слева – утопленная в арочный проем дверь. Апартаменты Надежды Борисовны, следящей за порядком в доме и, ввиду нехватки персонала, частенько вынужденной помогать Юле.
– Сдержанная женщина, – глуховато информировал Саныч, – но имеется в ней шарм и особенная стать. Ей можно посочувствовать – половину дней в году Надежда Борисовна проживает в этом доме. Получает неплоxo – по российским, конечно, меркам. Кстати, если отобразить комнаты Надежды и горничной на западную сторону здания, то получатся апартаменты вашего покорного слуги и его секретаря. Они, вестимо, понаряднее, и кубатура несколько значительнее, но расположены примерно так же. А пролеты северной лестницы просто зеркально отображают друг друга…
– В этом доме только двое из обслуживающего персонала? – удивленно спросила Екатерина.
– На виду, пожалуй, да, – призадумался Ухватов. – По крайней мере те, кто здесь ночует. Плюс Петрович – смотрящий за садом, попутно дворник. Не забывайте поваров – эти ребята трудятся в две смены, меняясь через неделю. Ночуют на базе отдыха бывшего Калининского райкома – в трехстах метрах. Кухня в западном крыле, там и колдуют. Доставка продуктов контролируется, кашеварят под охраной, а влияние официанта дальше буфетного зала не распространяется. Есть монтеры, есть сантехники, электрики, но стоит ли держать их в доме? Прохудится труба, заискрит проводка – уж не волнуйтесь, через три минуты появится аварийная бригада…