Переход с «господина» на «гражданина» не остался для клиента не замеченным. Он опять вскочил с кресла, намереваясь бежать как можно дальше и быстрее.
Но в этот момент в кабинет вошла женщина. Комедия шла своим чередом. Эффект тотчас сказался. Гражданин Воропаев стал как вкопанный и смертельно побледнел.
– Раечка…
А вот и госпожа Воропаева собственной персоной. Одетая со вкусом, привлекательная женщина с большими, выразительными глазами. Усталая чрезмерно – чему в фигуре и в лице достаточно примет. Смятение супруга даму нисколько не впечатлило. Она молча подошла и внимательно глянула ему в глаза. Отвесила пощечину уверенной рукой и, скупо кивнув Максимову, вышла. Физиономия Воропаева загуляла леопардовыми пятнами.
– Козел, – улыбчиво прокомментировала Екатерина.
– А так не скажешь, – почесал загривок Вернер.
– Да что вы понимаете в козлах! – воскликнула Екатерина. – Давно подмечено, что настоящие козлы – это белые, пушистые животные!
Все разом посмотрели на Воропаева. Пушистым он сегодня явно не был.
– У вас все? – тупо прошептал Воропаев.
– Отнюдь, – выдал широкую рекламную улыбку Максимов. – Сейчас в эту комнату суровой поступью войдет милиционер.
– Не надо, – испугался Вернер.
– Но вы же ничего не докажете! – взвизгнул Воропаев.
– А нам и незачем, – пожал плечами Максимов. – Пускай милиция ломает голову. Захочет засадить талантливого физика – так, собственно, без сложностей. Ведь некая Людмила Старчук, насколько нам известно, не возражает дать показания. Ей суровое возмездие, в отличие от вас, не светит. Неглупая бабенка, продумала защиту.
Последняя фраза была явно на любителя. Растерянность сменилась тупой яростью. Безумие ударило физику в голову. Возопив с чувством: «Ах вы гады!!!» – он растопырил пальцы и бросился на Максимова, явно собираясь свернуть сыщику шею. Возможно, и добился бы своего (не ждали), не случись на пути злоумышленника стол. Впечатавшись животом в столешницу, он тем не менее простер к заветной цели руки, но сыщик оказался проворней. Отвесив сочную затрещину, добавил в переносицу, а когда Воропаев размазал нос по мышиному коврику, сцапал за шиворот и отбросил прочь как котенка.
Открылась дверь, и в кабинет вошел всамделишный милиционер. Заломил преступнику руки и вывел, хлюпающего, за дверь. Еще один, в гражданке, посторонился, пропуская процессию. Затем вошел, не вынимая рук из карманов, насмешливо обозрел присутствующих.
– Допрыгаешься когда-нибудь, Максимов. Смотри, по краю ходишь.
– Завуалированная благодарность, Юрка? – поинтересовался Максимов. – А между прочим, на твоем парадном кителе еще недавно красовались четыре маленькие звездочки. Теперь красуется одна, зато большая. Ну-ка честно посмотри в мои глаза – Господь ли Бог тому причиной?
Шевелев достал одну руку из кармана, почесал аккуратно стриженный загривок. Затем снисходительно ею же отмахнулся.
– Да ладно, благодетели… Вы только много из себя не корчите, а то приду и всех построю. Не кашляйте.
И вышел. Екатерина тут же кашлянула.
– Не замечала за тобой, Константин Андреевич, склонности к показухе и красочным спецэффектам. Не хочешь ли в театр пойти работать?
Вернер встрепенулся.
– Я знаю бывший погорелый. Им эксцентричный главреж требуется.
– А славно потрудились… – мечтательно воздел глазенки к потолку Олежка. – Теперь бы славно отдохнуть… Время, между прочим, два часа как нерабочее.
– Мы вынуждены действовать красиво, коллеги, – нравоучительно заметил Максимов, – тогда и славу обретем в широких массах населения, и люди к нам с подарками потянутся… Вы по домам вообще-то собираетесь?
…Он остался один в пустынных помещениях агентства. Задвинул все запоры и составлял отчет о проделанной работе. За правило взял строго – текущая трудодеятельность должна быть задокументирована. Отчеты, докладные, закладные, шифровки агентов, фотографии, паспортные данные фигурантов – все подлежало систематизации и помещению в отдельный файл. На всякий нежелательный случай. Но вовсе незачем хранить в компьютере пикантную информацию. Компьютер – штука общественная. Запечатлеть на DVD и с глаз долой куда-нибудь припрятать – в стальную ячейку, например, арендованную в ближайшем банке. Не самое уместное хранилище – в стальной ячейке сподручнее хранить увесистые пачки долларов, – но все увесистое он уже истратил. Хранил компакты. Другого места выдумать не мог. Фантазия не работала.