Эх, дико я устал от всего этого, и мне вдруг захотелось смотаться до поры до времени из Уолтемстоу. Пожалуй, стоит еще разок сгонять в Уондсворт и потолковать с этим Слипом.
Глава шестая
Когда выписали, решил напоследок зайти в буфет, кофе попить. Сидел пялился в чашку, будто надеялся там ответ найти. И прямо там, в уголке, решил, что начну все сначала, притворюсь, будто прошедшей недели и не было.
Звоню Джимми Фоли (мне Шэрон, когда я еще был в палате, мобильник притаранила).
— Джимми? — говорю.
— Джимми.
— Черт меня побери, Джимми, это же ты, Джимми, да? Это я, Ники.
— А, Ники, — говорит. Ну вот, это уже лучше.
— Меня выписали из больницы, Джимми.
— Из больницы, Ники.
— Я сейчас сижу в буфете. Что ты делаешь немного погодя?
— Разъезжаю.
— А сейчас что ты делаешь?
— Разъезжаю.
— Может, заедешь за мной в шесть?
— В шесть?
— Да, в шесть. Ко мне на квартиру.
— К тебе на квартиру.
— Ты не против, Джимми?
— Не против.
— Увидимся тогда попозже, Джимми.
— Попозже.
Я откинулся на спинку стула, допил кофе и стал думать, что делать дальше.
В тюрьме у меня было четыре вещи, о которых я мечтал. Это, конечно, если не считать хряпнуть и потрахаться. При мысли об этих четырех вещах я добрел. Четыре вещи, которые мы, неблагодарные, обычно не ценим, я говорил об этом Слипу буквально за два дня до окончания срока. Когда я вышел, эти четыре вещи потонули в сумятице всего, что со мной творилось. Теперь я решил, что хватит уже откладывать, займусь этим прямо сейчас.
Ну вот, я и пошел из больницы, медленно так, потом, как вышел на улицу, еще медленней, будто инвалид какой. Вот так избитый, весь в синяках, приплелся на Уонстедское поле — море разливанное травы и свежего воздуха.
Ребятишки змеи пускают и самолеты самодельные. Нашел себе ложбинку посреди ничего, лег в траву и стал смотреть в небушко.
И так мне стало хорошо, будто в сливках выкупался. Смотрел я, а потом даже вздремнул. Ну надо же! Я лежу на травке, греюсь на солнышке и дремлю. Это было здорово, просто супер. Это и был номер первый.
Потом вдруг прямо надо мной нарисовалось что-то чуднóе.
— Му-у!
А я и забыл, что по этому полю все лето коровы разгуливают, и никто их не гоняет. А они от этого делаются до ужаса ручными. Даже кажется, что вот сейчас одна подойдет и вылижет тебе яйца. Что до этой, так она вылизала мне всю фотокарточку, а я, когда отплевался и отхихикался, почувствовал себя лучше, будто лед раскололся. Теперь можно и ко второму делу перейти.
Прачечная.
Постирушки у меня, правда, никакой не было: мамаша, пока я в Виппс-Кроссе лежал, пошуровала в моей хате и марафет навела. Ничего, можно просто захватить газету, сесть там и понаслаждаться хотя бы часик. Люблю прачечные: белье в барабане крутится-вертится, так здорово.
Это был номер два.
Я пошел домой и стал ждать номера три, из-за которого ко мне и обещался заехать Джимми.
— Как оно, Ники? — спрашивает. — Вроде получше, или как?
— Поправляюсь помаленьку, — говорю, — ты как, на колесах? Подвезешь меня?
— Ники, я не только на колесах, я на собственной тачке, даже застрахованной.
— Застрахованная тачка! Неужто на твое имя?
— Ну, почти, Ники. Застраховать на мое имя — никаких денег не хватит. На мою маму.
— С ума сойти. А почему же ты не ездил на ней в Уондсворт? Зачем угонял тачку?
— Да ну ее, Ники. Сам рассуди: если ты хочешь, чтоб тебя уважали, ты ведь не станешь разъезжать по городу в драной «метрошке».
Это уж точно. На таком драндулете ездить, да если ребята из Уондсворта увидят — сраму не оберешься, засмеют.
— Джимми, а ты не хочешь сводить ее в мойку?
— Да я вчера ее мыл, Ники. Хочешь — поедем да еще раз помоем, если тебе приперло.
— Я сам и заплачу, Джимми. Просто уж очень мне охота посидеть в машине в автомойке.
— Ну ладно, Ники, чего тут такого. Посидим да помоем.
И мы поехали в автомойку на Селборн-роуд. Платил я. Это самая крутая, самая первоклассная супер-пупер-автомойка на свете. Она работала как турбина. Четыре года я ждал, чтобы оказаться в машине на этой автомойке и смотреть, как трутся о стекла громадные щетки.
Это был номер три.
— Ну вот, Джимми, теперь мне еще охота слопать настоящий индийский карри, чтоб во рту полыхало. Тогда уж полный кайф. Ну как, ты не прочь слопать настоящий индийский карри, чтоб во рту полыхало?