— Насколько я понимаю, вы не думаете, что Детлафф и есть убийца, иначе не заговорили бы со мной, — предположила Бет, усмехнувшись, но внутренне поежившись.
— Совершенно верно, мисс Тернер, — кивнул Эмиель Регис. — Я убежден, что Детлафф — не убийца. У него непростой характер, и он очень вспыльчив, но… У него всегда был очень жесткий внутренний стержень. Своего рода моральный кодекс, если угодно, и с годами он только укрепился. Но, как я уже сказал, есть вероятность, и довольно большая, что Детлафф — косвенная причина всех этих необъяснимых… происшествий.
Он снова задумался, подбирая слова, а Бет не торопила его.
— Прежде, чем я продолжу, я хотел бы спросить вас, мисс Тернер, даже если мой вопрос прозвучит дико… Приходилось ли вам в ваших расследованиях таинственных преступлений сталкиваться с нечеловеческими, потусторонними существами?
Ему все-таки удалось тебя огорошить, подумала Бет.
— Я даже не знаю, что на это сказать, — осторожно ответила она, лихорадочно соображая, относятся ли вампиры к потусторонним и нечеловеческим существам, и можно ли безопасно признаться, что она с ними сталкивается еженедельно. — Думаю, что наш мир достаточно глубок и разнообразен, чтобы в нем могли жить самые удивительные существа, а люди слишком сосредоточены на самих себе, чтобы обнаружить то, что не слишком хочет быть обнаруженным, — в конце концов ей удалось сформулировать обтекаемый ответ.
Эмиель Регис пристально смотрел на нее с таким выражением лица, будто услышал не то, что она сказала, а что подумала. В конце концов он кивнул и продолжил:
— В любом случае, я все же закончу мысль, как бы абсурдно она ни прозвучала. Детлафф, где бы ни оказался, рано или поздно оказывается как бы центром притяжения… необычных существ, хищных и часто крайне агрессивных. Как правило, он может контролировать их, но обычно просто не вмешивается в их жизнь, пуская все на самотек. К своему огромному сожалению я вынужден признать, что хоть мой родственник и не является убийцей, филантропом его тоже не назовешь. Люди ему в массе своей неинтересны, поэтому он не видит причины ограничивать… одних существ в пользу других, — он снова немного помолчал, и со вздохом продолжил. — Как бы то ни было, если мне удастся встретиться с Детлаффом, я наверняка смогу убедить его покинуть Калифорнию, и Лос-Анджелес вернется к нормальной жизни. Все останутся в выигрыше, разве что материала для статей у вас станет поменьше. Вы готовы принести эту жертву, мисс Тернер?
Бет заглянула в чашку, надеясь обнаружить там недопитый кофе, но чашка была пуста, и даже донышко у нее успело высохнуть. Человек — повелитель ужасных монстров. Или вожак чудовищной стаи. История, конечно, что надо. Если она окажется правдой, то рейтинги Баззвайр взлетят до небес, если только она сможет опубликовать результаты расследования. Но как найти человека, про которого ничего не известно, кроме имени, которое никто не знает, внешности, которую никто не видит, и особого свойства, в которое никто не поверит? Да еще эти потусторонние существа. Перед ее глазами тут же возник образ высокого темноволосого мужчины, окруженного армией клыкастых монстров, а она как будто пробивается сквозь их тесные ряды.
Эмиель Регис ненавязчиво молчал, а Бет все крутила в руках опустевшую чашку. Интересно, что сказал бы на это Мик?
— Мистер Регис, ваша история звучит очень… необычно, — наконец произнесла она и осторожно вернула пустую чашку на стойку. — Но кое в чем вы все же правы. Как минимум, в том, что касается количества нераскрытых преступлений.
Мистер Регис ничего не сказал, и Бет, не дождавшись ответа, продолжила:
— В особо сложных случаях — а это, безусловно, такой случай — я обычно работаю в паре с моим партнером, частным детективом. Вы не будете возражать, если я перескажу ему вашу историю? Хотя, конечно, было бы гораздо проще, если бы вы сами согласились встретиться с ним.
— Я буду рад любой помощи, — просто ответил мистер Регис.
— В таком случае, — Бет порылась в кошельке, несколько мелких купюр положила на стойку, а мистеру Регису протянула светлый квадратик. — Вот моя карточка. Позвоните мне завтра вечером, а до тех пор я попробую узнать хоть что-нибудь, — она сползла с высокого табурета и улыбнулась, прощаясь. — Жду вашего звонка. И, знаете… Думаю, что боги все же на вашей стороне. Вряд ли вам поверил бы первый попавшийся полицейский из кафе.
========== Часть 2 ==========
Городской морг встретил Бет привычной тишиной и зябкой прохладой. В подвальных этажах было безлюдно, только редкие лаборанты прохаживались туда сюда, таская свои реактивы и препараты. Их негромкие голоса гулко отражались от стен и наполняли это место странным, неправдоподобным подобием жизни. Впрочем, сейчас здесь звучали только ее шаги.
Бет свернула в знакомый коридор и постучала в тяжелую дверь.
— Живых здесь нет, — послышалось оттуда. — Заходите.
В прозекторской было ожидаемо тихо и почти уютно. Когда Бет шла сюда впервые, она представляла себе настоящую комнату пыток, и замирала от сладкого предвкушения ужаса. Но ее встретил обычный врачебный кабинет. Деревянные шкафы ломились от бумаг, на рукомойнике в углу толпились бутыли с дезинфекторами, а рядом на крючке пристроилось полотенце веселенькой расцветки. И кожаная куртка, небрежно брошенная на стул, окончательно губила всю таинственность этого мрачного места. Лишь сверкающий металлический стол да непривычные ящики, глубоко задвинутые в одну из стен, напоминали о печальном назначении этой комнаты.
Свет был приглушен, но Гильермо это ничуть не мешало. Он сосредоточенно заполнял какой-то сложный формуляр и даже не обернулся на звук открывающейся двери.
— Бет, — ухмыльнулся он письменному столу. — Давненько не виделись. Мика ищешь? Он заходил вчера вечером, выгреб все мои запасы. Или ты опять в поисках нового мертвого дружка, посвежее?
— Скорее, второе, — подумав, ответила Бет. — Хотя твои шуточки о мертвых дружках сами уже отдают тухлятиной. Есть что-то новенькое? Тогда показывай, а не хохми.
Гильермо поднялся, со скрежетом подвинул Бет свой стул и сделал приглашающий жест, а сам прислонился к пустому прозекторскому столу и скрестил руки на груди.
— Новенького полно, — задумчиво сказал он. — Я бы даже сказал, на любой вкус. Но показывать тебе их я бы все же не стал. Очень уж неаппетитно.
— Такие несвежие? — поинтересовалась Бет.
— Такие недоеденные. Черт, Бет, их реально кто-то жрал. Там следы зубов, как у саблезубого тигра. И еще два мешка фрагментов, эти я даже еще не начинал сортировать.
Бет поерзала на стуле.
— Их кто-то действительно жрал, а не просто обескровил?
— В общем, да, — Гильермо задумался. — Из тех, что поступили… целиком, обескровлены все, но не досуха. Хотя сейчас уже невозможно определить, это их высосали, или кровь просто вытекла, пока их пожирали живьем.
Бет слегка замутило. Хорошая фантазия — отличное подспорье для журналиста… Если не беседуешь в морге с прозектором, который не слишком выбирает выражения.
— Значит, рассказываешь, но не показываешь, — вздохнула Бет. — Сколько их у тебя всего? Этих… Которые у тебя проходят под грифом «нападение дикого животного».
— В самую точку, — хохотнул прозектор. — Именно под этим грифом они у меня и проходят. За последний месяц поступило двое, но вообще их было больше. Семь, или около того. Мы сначала грешили на пуму, которая забрела в пригород, но потом ее пристрелили — да ты помнишь эту историю, она была во всех газетах. Но через некоторое время обнаружили новый недоеденный труп.
Гильермо подошел к письменному столу и снова стал перебирать папки.
— Вот, например, — он достал из папки пачку листков и быстро нашел нужное место. — Сломаны шейные позвонки, сорвана челюсть… Рваные раны на бедрах и груди, вскрыта подвздошная область, разрыв аорты… Раздроблены… Да фактически разжеваны реберные кости, присутствуют следы клыков. Зато отсутствуют внутренние органы — печень явно сожрали в первую очередь, а фрагменты кишечника были обнаружены в радиусе пяти метров. Дать тебе нашатыря?