— Ты сильно изменилась, девочка, — услышал Скай голос генерала. — Я не ожидал.
— Уже мальчик, — рассмеялся Алек.
Влад застыл на полушаге, глядя в такое же, как его собственное, охуевшее лицо полковника. Так и стоял с минуту перед уже захлопнувшейся дверью, слыша приглушенные голоса и почти жалея, что не может разобрать слов. Они были знакомы?
Командир хлопнул его по спине и увел оттуда, утащил в санчасть, где Док — уже почти оклемавшийся — посмотрел на их лица и со вздохом достал из шкафа початую бутылку водки. Даже не спросил, за что пить будут. Просто налил и им, и себе, выпил и налил заново.
— Его подписи под всеми ее документами, — пьяно вещал полковник парой часов спустя. — Я уже потом увидел, после того как они приехали. Но решение он нашел, да…
Еще через час командир мирно похрапывал на диванчике, а Док заплетающимся языком вещал Скаю о тяготах модификации. Что-то это неуловимо напоминало, только не хватало невменяемого Алека, но тот сейчас если и пил, то в компании товарища генерала за свое неожиданное генерал-майорство. Пиздец, вдруг понял Скай, перескочил через два звания разом, неужели только из-за глупых, сказанных им генералу слов? Он встал, покачнувшись от выпитого, махнул рукой начавшему было подниматься Доку, и пошел к себе. Надо было выспаться, надо было поговорить с Блэком. Слишком много надо и один он посередине всего. Жалко себя стало почти до слез, Скай заржал и пошел быстрее, чувствуя, как выветриваются остатки опьянения. Нет, определенно, модификация имела свои преимущества.
Блэк не спал: лежал на койке и смотрел в потолок пустыми глазами. В комнате резко пахло спиртным и табачным дымом, кажется, пока они надирались в санчасти, друг тоже заливал свои печали. Скай подошел к нему, сел на край кровати, глядя в ничего не выражающее лицо. Кирилл потянул носом воздух и криво усмехнулся, переводя взгляд на него.
— Праздновали возвращение старого лидера?
Скай помотал головой. Говорить с Блэком сейчас было до невозможности тяжело, но не сделать этого, промолчать — не по-дружески. Нечестно. Пусть, он десять тысяч раз не одобрял его решений, пусть, и правда, считал, что действия Алека спасли сотни жизней, пусть, знал, что приказы не всегда следует выполнять, а устав — не всегда панацея. Кирилл был его другом, и действительно сейчас нуждался в поддержке. А с Алеком все хорошо, Алек вышел сухим из воды. Выжил. Он всегда выживает, как верно заметил Блэк тогда, а Скай всегда оказывается лишним и ненужным.
За себя стало почти обидно, он вздохнул и, наконец, заговорил, тщательно подбирая слова.
— Кир, я понимаю, что ты зол, но…
— Ты ни хуя не понимаешь.
— Кир, блядь. Даже если тебя действительно отключил он — он же тебя и спас!
Блэк скривился, потом сел, глядя прямо в глаза.
— Он модификант, Скай, — тихо сказал друг, не отводя взгляд. — Ему ничего не грозило, собрали бы заново. В этом вашем, как его…
— Репликаторе, — Скай закрыл глаза. — Я тоже модификант. Дальше что?
— Для чего вы нужны, по-вашему, если не людей спасать? — Кирилл почти кричал. — Нормальных людей!
Нормальных? А он тогда кто? Кто все моды, с которыми Кирилл день за днем здоровается, которым жмет руки, с которыми пьет, курит и летает? Кто он, с которым Блэк делит комнату, которому желает хорошей ночи и доброго утра?
— И как тебе жить с нелюдью? — процедил Скай сквозь зубы, по-прежнему не глядя на друга.
— Терпимо. А как тебе трахаться с нелюдью?
— Что? — Скай замер, распахивая глаза, глядя в искаженное злостью лицо друга.
— Ну, как же! Твоя девка, — Кир усмехнулся. — Прости, уже мужик. Как тебе с ним трахаться?
— Кирилл…
Мысли кончились, захлестывала ярость. Он не знал, что сказать, не мог подобрать слов, чтобы объяснить Блэку, как он неправ. Хотелось просто ударить по лицу, наотмашь. Сломать шею, бить до тех пор, пока он не замолчит навсегда — и именно это желание отрезвило. Ярость ослепила напоследок алой вспышкой и отошла на задний план, затаилась.
— Что «Кирилл». Думаешь, никто не замечает, как ты на него смотришь, педик ебаный? — Кир усмехнулся. — Вас бы уже давно измочалили, будь вы людьми.
— Что ж мешает? — Скай презрительно улыбнулся. — Страшно?
— Противно! Так как тебе его трахать, Влад? Хорошо дает? Или хорошо дает он только за звания, а тебе так, на отъебись?
Бешенство накрыло с новой силой. Вспомнилась попытка — их первая и последняя попытка — все-таки быть вместе, и комната подернулась красной дымкой. Это была смерть, которой он почти стал, схватив Блэка за шкирку и подтащив к себе. Он уже сжал руку в кулак, он уже занес его для удара, но в последний момент опомнился. Воздух вырвался с присвистом, Скай зарычал, сжал зубы до хруста, ебнул кулаком в стену и ушел, слыша, как часто, словно у перепуганного кролика, бьется сердце его друга. Бывшего друга. Настоящего. Самого лучшего.
Кто для него Алек, он так и не определился.
========== Глава 21 — Commodum publicum (Общее благо) ==========
Ребенок осел на землю, его руки забились в конвульсиях, он выгнулся и умер. Жандарм спокойно убрал револьвер в кобуру и продолжил свой путь. Я всмотрелся в него: ни жестокости на лице, ни следов злобы. То был нормальный, спокойный человек, который только что исполнил одну из своих многочисленных ежедневных обязанностей — не самую важную — и сразу забыл об этом, занятый другими делами, куда более серьезными.
(Владислав Шпильман, «Пианист. Варшавские дневники»)
Несколько месяцев пролетели, как день. Восходило и закатывалось солнце, дожди сменил снег, потом они вновь вернулись, но Скай не замечал этого, закрученный водоворотом ежедневных забот. Вылеты, тренировки, учения — где-то посреди этого пряталась боль от воспоминаний о последнем разговоре с Блэком, рядом с которой были редкие встречи с Алеком. Алый лидер перекроил расписание своего звена под себя, и ни один из его бойцов не спорил. Они подчинялись, послушно шли следом за Алым, выполняя каждый приказ, каждую просьбу. Когда-то давно, еще в училище, Скай считался хорошим командиром. Сейчас, глядя на Алое звено, он понимал, что у него цветет и пахнет демократия. Слово Алека была законом, он назвал Арка заместителем — все кивнули, он переставил пары для тренировок — никто не пикнул. Скай понаблюдал за парой их учебных вылетов, потом перестал: слишком плохо он чувствовал себя после этого, слишком много косяков находил у своих ребят. И Блэк, вернувшийся на позицию его зама, не помогал, напротив, он демонстративно игнорировал своего командира, выполняя требования, но так, что хотелось удавиться или удавить. Отвечал односложно, отворачиваясь, когда Скай появлялся в зоне видимости. Мудак, ебаный. Скаю хотелось кричать, но это было бы не просто слабостью — концом его, как командира звена.
— Строй своих, — мрачно сказал ему полковник после отъезда генерала.
Он кивнул тогда и ушел, не спрашивая, что сказало командиру части начальство. На хуй не надо было спрашивать, он и так догадывался. В конце концов, на показательных учениях Алое звено сделало их подчистую. И это, как выразился генерал, командир, никогда не обучавшийся военному делу. Финиш. После тех учений Скай долго сидел у Дока, пили, правда, чай, но вот говорили, как за водкой. Потом пришел Алек и разговор оборвался на полуслове. Скай сбежал, чтобы не думать, не расстраиваться лишний раз, и с тех пор так оканчивалась каждая их встреча. Его по-прежнему тянуло к Алому, как ни смешно, та «беседа» с Блэком заставила его это признать. А вот Алого к нему, похоже, больше нет, но Скай смотрел на него и вспоминал податливые губы, жар чужого тела — и плыл, плыл, как от чистого спирта внутривенно.