Алессандро уехал рано утром, Франческе нездоровилось, и она лежала, а сидеть за одним столом с Лучианой совершенно не хотелось, так что неожиданный звонок Миа Кэти восприняла как дар небес.
Миа была бодра и необычайно энергична.
– Привет, слоник! Ты еще в состоянии втиснуться за руль – или тебя уже возят в прицепе?
– Привет. Страшно рада тебя слышать. Ты где? Может, заедешь?
– У меня предложение получше. Я в Карраре – выдался свободный денек, ездила к родственникам. Не хочешь приехать в цивилизацию и прошвырнуться по магазинам? Держу пари, со своей кредитки ты еще не потратила ни цента.
– Ну на что ж тут тратить… Вообще-то я бы с удовольствием… Алессандро все равно уехал, а здесь моих поклонников ровно на два меньше, чем двое.
– Замысловато – но в целом верно. Приезжай. Заблудиться не сможешь – шоссе от Корто д'Амбруццо ведет прямо в Каррару, и въедешь ты на площадь святого Андрея. Там есть кафе «Феличита», а в нем я. Через два часа тебя устроит?
– Конечно! Жди, скоро буду.
Они провели чудесный день – болтали, ходили по магазинам, пообедали в ресторане, потом еще погуляли – и только в начале пятого Кэти засобиралась домой, взяв с Миа обещание, что та непременно приедет в гости.
Набив заднее сиденье и багажник пакетами с покупками – в основном для будущего ребенка, – Кэтк возвращалась уже в сумерках. Фары встречного автомобиля ослепили ее, она резко нажала педаль тормоза. Ремень безопасности больно врезался в живот, но удара об лобовое стекло она избежала. Кэти съехала на обочину, выключила зажигание и долго сидела с закрытыми глазами.
Во рту было сухо, сердце колотилось, как пойманный в силки заяц, а хуже всего было то, что в животе так и не утихала странная ноющая боль.
Уже подъезжая к дому, она поняла, что дело совсем плохо, и смогла только посигналить, остановившись перед крыльцом. Выбежали Кьяра, Микеланджело, за ними торопливо вышла Франческа – Кэти уже все это воспринимала смутно, как в тумане. Ее отнесли наверх, раздели и уложили в кровать. Франческа тихо шептала что-то по-итальянски – Кэти почему-то поняла, что свекровь молится…
Она провалилась в забытье, из которого ее лишь на короткое время выдернул доктор Сантуццо – кто его знает, откуда он взялся, вероятно, вызвали по телефону… ну да… как же еще…
Он с трудом проглотила прохладную жидкость с травянистым запахом – и снова отключилась.
Сандро так и не приехал.
Ее разбудили проклятия.
Алессандро, очень напоминавший рассерженного античного бога, метался по комнате и орал:
– Идиотка! Несчастная упрямая идиотка!
Кэти вздохнула и прикрыла глаза, прошептав:
– Я тоже очень рада видеть тебя, милый. Ты все-таки вернулся…
– О да! Я вернулся! Еще как вернулся – я бросил важнейшие переговоры по контракту и прилетел сюда на вертолете! И все потому, что ты едва не угробила нашего ребенка и саму себя! Ты ненормальная? Или просто дура? Какого дьявола тебя понесло…
Дверь распахнулась и на пороге выросла величественная фигура Франчески ди Каррара. Она заговорила по-итальянски – и Кэти с удивлением поняла две вещи: Во-первых, Алессандро явственно испугался и притих, во-вторых, сама Кэти почти все поняла.
– Замолчи, глупец! Не смей на нее кричать! Твоей жене нужны помощь и поддержка, а ты орешь и пугаешь ее! Она ни в чем не виновата, такое может случиться с любой женщиной, и долг мужа – успокоить ее и постараться помочь. Не будь эгоистом – или убирайся вон из комнаты! – Франческа подошла к Кэти и положила ей на лоб прохладную узкую ладонь. – Не обращай на него внимания, девочка. Он сам не знает, что говорит – мужчины такие трусы… Спи и ни о чем не думай. А ты, Сандро, отправляйся вниз, выпей чего-нибудь и постарайся успокоиться.
Кэти смогла ответить только благодарным взглядом. Она видела, что Алессандро по- настоящему смущен и смотрит на нее умоляюще и растерянно, но отвернулась, не в силах выносить его присутствие.
Несчастный случай изменил отношение Кэти к себе, ребенку и окружающему миру. Она вдруг поняла, сколь тонка грань, отделяющая жизнь от смерти, и как от случайностей может зависеть – перейдешь ли ты эту грань…
Алессандро извинился – собственно, он извинялся несколько раз, практически вымаливал прощение на коленях, но Кэти больше не верила его словам.
На нее снизошло странное безразличие, и она только пожимала плечами в ответ на очередные попытки мужа достучаться до нее.
Кэти впала в какое-то оцепенение. Единственное, о чем она думала, – ее ребенок. Все вокруг то и дело упоминали о наследнике – она же не сомневалась, что родится девочка. Кэти разговаривала с ней, тихо пела ей песенки по вечерам, гуляла по дорожкам парка… и ни на что не реагировала.