- Прости меня, мама!
В срывающемся голосе и сведенных бровях сына мать почувствовала его душевное смятение. И первым движением ее было обнять юношу, разгладить непривычные складки на чистом лбу.
Но она отвела глаза, вытерла слезы и сказала почти спокойно:
- Сядь, Анатолий. Расскажи мне все.
Толя говорил тихо, часто останавливаясь.
Зинаида Андреевна изредка задавала вопросы, а больше слушала. Глаза ее засветились добрым вниманием. Смешные, совсем еще детские переживания! Но сын ее мягок, он незащищен ни самомнением, ни эгоизмом. Для таких, как он, и смешные детские переживания могут стать настоящим горем. Как найти нужные слова? Как помочь ему обрести душевную крепость?
- Я тебя не буду уверять, что чувство твое скоро пройдет, слышишь, Толя? Я-то знаю, что будет так, но ты мне не поверишь. Тебе сейчас трудно и кажется, что так будет всегда. Но ведь многие, почти все, в твоем возрасте испытывают то же самое.
- Ты смотришь со стороны, мама…
Зинаида Андреевна улыбнулась:
- И я ведь была молода, Толя. И в ранней юности тоже страдала от чувства, которое казалось мне огромным. Но об этом даже никто не знал. А жизнь, ученье, работа были так интересны, что очень скоро мне пришлось удивляться, куда же это огромное чувство девалось… Это проходит, как дождь. Порою вспомнишь с улыбкой или с грустью. Но это грусть о первой поре юности. Чудесная пора, но она только порог к большой, настоящей жизни. Жизнь тебя изменит, и другими глазами ты взглянешь…
- Нет, нет, мама! Никогда не взгляну на Тоню чужими глазами!
- Что же, если ты будешь благодарно и ласково вспоминать о ней, это хорошо. Хорошо сохранить добрую память о своей первой мечте. Но долго жить одной мечтой человек не может. Ты ведь понимаешь, что жизнь твоя только началась…
- Понимаю… Я хочу жить и работать. Знаю, что делаю только первые шаги… И ты права, наверно, что это мечта. Но почему же…
- Почему она приносит тебе боль? Это бывает… Но не стоит ничего человек, который сломается оттого, что первая мечта его не осуществилась. Где же воля твоя, где характер? Почему так мало в тебе силы?
Анатолий задумался.
- Вот ты восхищался подвигом Саши Матросова, искал книги о нем. Скажи, можно себе представить, чтобы Саша вел себя, как ты сейчас?
- Нет, конечно… - тихо сказал Толя. - Он выдержанный был.
- Ты сам нашел нужное слово. Подумай, а каково же мне сознавать, что мой сын никогда не будет способен на подвиг!
- Почему ты так говоришь? - обиделся юноша. - Может быть, и я в исключительный момент…
Чтобы совершить подвиг в исключительный момент, надо быть собранным и в обыкновенное время, в будни. Почему ты считаешь, что надо быть сильным только в особенные дни? Ты презираешь будни? А я вот люблю их. В будни как будто ничего приметного не случается, но именно в будни человек растет, идет вперед… И в буднях этих много героизма, Слабости они не терпят…
- Стыдно быть слабым, это я понимаю. Я, как говорится, поддался своему настроению.
- А это ведь легче всего. Сегодня ты грубо говорил со мной, завтра перестанешь учиться, потом.
Анатолий встал:
- Мама, не продолжай! Я сорвался… Может, не сразу возьму себя в руки, но так распускаться больше не стану. Я буду бороться… Веришь мне?
- Я верю, сын. И, пожалуйста, не обижай Тоню. Ты ведь ее уважаешь. Зачем же срывать на ней досаду за то, что она не так относится к тебе, как ты хочешь?.. Ну, и довольно об этом.
Они еще поговорили о Толиных школьных делах.
- Математику ты подгонишь в ближайшие же дни. Договорились?
Зинаида Андреевна заставила Толю поесть и отправила спать, а сама еще долго думала о сыне. «Я буду бороться», - вспомнила она наивные слова и улыбнулась.
«Да, он понял, понял… Я, кажется, никогда с ним так горячо не говорила. А как бы сейчас был нужен отец!»
Зинаида Андреевна вздохнула, вспомнив последнее письмо мужа. После войны майора Соколова оставили работать в Германии. И вот он пишет, что раньше чем через год-два не сможет приехать.
А Толе казалось, что он уже не чувствует себя одиноким. Чудесный человек мама! Она все понимает… Да, он сильный, он докажет это. И Тоня должна увидеть его силу.
Глава десятая
Как ни готовилась Тоня к беседе с молодыми горняками, но, идя после уроков в общежитие, чувствовала себя неуверенно. В сумке у нее лежал аккуратно переписанный и проверенный Надеждой Георгиевной доклад, примеры были подобраны, характеристики героев ясны. Как будто все в порядке, а страшно…