Нелёгкое это дело…»
К. Паустовский. Как я писал «Колхиду».
«…Герои… приобретают свои характеры в процессе работы, …ломают план – «герои сопротивляются»… Так что план не есть что-то святое, план всегда нарушается.
Внутренняя логика вещи ломает план.
…Первая стадия работы – нахождение идеи. Это может быть выражено иногда в десяти словах.
Вторая стадия – это накопление материалов… самая серьёзная часть…»
И. Бабель
«Фраза рождается на свет хорошей и дурной в одно и то же время. Тайна заключается в повороте, едва ощутимом. Рычаг должен лежать в руке и обогреваться. Повернуть его надо один раз, а не два».
«Даже и самый талант писателя чаще всего оказывается не в случайно обронённой фразе, а в способности её обработки, не в словах, какие первоначально вылились на бумагу, а в тех, что в дальнейшем были выбраны автором, как «кратчайшее» и наиболее точное выражение его замысла».
«Не надо думать, что писательский талант состоит в умении рифмовать или сочинять замысловатые, неожиданные эпитеты и метафоры. Я сам этим когда-то болел и до сих пор давлю на себе эти самые метафоры, как некоторые не очень чистоплотные люди давят на себе насекомых.
И именно поэтому я говорю вам! Как можно меньше опосредствований, преломлений, стараний щегольнуть способом выражения! Высокое мастерство состоит в том, чтобы сделать ваш способ писать как можно менее заметным. (…) пусть в поисках выражения ваших замыслов перед вами всегда сияет золотые пушкинские слова: «точность и краткость – вот первые достоинства прозы».
«Я беру пустяк – анекдот, базарный рассказ и делаю из него вещь, от которой сам не могу оторваться. Она играет. Она круглая, как морской голыш. Она держится сцеплением отдельных частиц… Его будут читать. И будут помнить…»
Ю. Трифонов
«…Постоянно тревожит сомнение: не окажется ли моё сочинение болтливым, незначительным? Интересно ли то, что я вещаю миру?»
«…Все дело в словах, в интонации. Каждое слово – как тяжёлый грузовик, отягощённый громадным грузом смысла. И подчас – двойным, тройным грузом. Порожних грузовиков нет… Главная трудность: находить слова…»
«В словах должна выражаться мысль. Если нет мысли, а есть лишь описание(курсив мой – Ю.Х.), пусть даже филигранное, художественное, с красками, звуками, со всеми приметами жизненной плоти – всё равно скучно. Без мысли тоска» (курсив мой – Ю.Х.)
«…главная трудность прозы – находить мысли – …надо иметь что сказать…»
«Проза требует мыслейи мыслей(курсив мой – Ю.Х.)» – сказано Пушкиным...»
Прочел это у Трифонова, в «Нескончаемом начале». Тут же схватил «Капитанскую доч- ку» и по-школярски стал сравнивать с «Онегиным». На всех доступных уровнях. Удалось выявить: поэзия – тоже. Только там мысли глубже… Припорошены свежим искрящимся снегом… Листопадом… Можно запустить на сцену ученого кота… Извольте только потрудиться и сыскать гениальную форму.
…Читал, читал. Вычитывал, выписывал. И понял главное – не следует превращать в догму урывочные, нахватанные – у кого бы то ни было – суждения. Нашел созвучное, интересное соображение – молодец. Посмаковал. И – спасибо. Остальное – сам.
…От какой же печки всё это вытанцовывается? Побудительные, так сказать мотивы…
Тут – у кого что.
Виктор Ерофеев считает, что «…писатель, если он писатель, а не трибун и публицист, пишет по той же причине, по которой он испражняется. Физиология письма является его внутренним делом, потребностью его «Я».
Мотивация сильная. Такая фундаментально-фекальная: куда деться, если приспичило… Хочется брезгливо зажать нос, но автор, чуткий на слово, тут же выставляет «кордоны», смахивающие на инкрустацию обычного фаянсового унитаза:
«…свободная литература – не битье посуды, не купеческая удаль, сильно отдающая провинциальным «погуляли».
Мне понятнее «физиология письма», когда горят щеки, чешутся ладони и от писучего зуда дрожат пальцы рук, но… вероятно, степень рефлексии повышается с мастерством автора…
Кривить душой не стану, мне ближе взгляд Н. Ключарёвой:
«Мое писательство – из невозможности утешить, накормить…»
«…Литература для меня не безусловная ценность. Безусловная ценность – человек… литература, как и любая другая человеческая деятельность, имеет смысл лишь настолько, насколько она обращена к человеку, насколько она протягивает мосты между людьми, не даёт им окончательно замкнуться в себе».
К. Паустовский
«Необходимо знать, какие побуждения руководят писателем в его работе. Сила и чистота этих побуждений находятся в прямом отношении или к признанию писателя… или к безразличию или даже к прямому отрицанию всего, им сделанного».
А. Пушкин
«…И долго буду тем любезен я народу,
Что чувства добрые я лирой пробуждал,
Что в мой жестокий век восславил я Свободу
И милость к падшим призывал».
С. Довлатов
«Запомни раз и навсегда: литература цели не имеет… Для меня литература – выражение порядочности, совести, свободы и душевной боли».
Р. Макки
«…Когда… люди пишут хорошо, то причина всегда одна: ими движет желание вызвать эмоциональную реакцию…»
Очень бы хотелось вызвать. Любую – из мыслимого спектра…
Дал прочесть несколько рассказов приятелю. Человек пишущий, признанный, скептик и юморист.
– Оно тебе что? Эректильную функцию повышает? Таки нет. Доктор что велел после инфаркта? Сачковать в пассивной позиции… Вот и сачкуй. А ты… красной нитью – «любовь к женщине»… Об неё уже всё сказато и спето. Вопрос – не стоит… Читай Губермана.
Посмеялись. Выпили. Повспоминали молодые подвиги. Сексуальные харакири. Когда подружка беззаботно свиристит рядом, а ты лежишь слабо живой, в вихре галлюцинаций, в глазах – искры электросварки, и думаешь: чем бы треснуть по кудрявой башке, чтоб не насовсем, но хоть на пару часов утихла…
Много лет спустя, диагностируя мои заболевания, врачи спросят, какие имел травмы? Только сердечные, отвечу я, но едва совместимые с жизнью.
Извините, уклонился.
…Читаю Губермана:
Пишу я вздор и ахинею,
херню и чушь ума отпетого,
но что поделаешь – имею
я удовольствие от этого.
Действительно, у кого что…
«…Я не помню сейчас, почему меня в одно прекрасное время потянуло вдруг к литературе, – писал Ю. Казаков. – Я страстно хотел увидеть свою фамилию напечатанной».
Юрий Николаевич Палагин, замечательный писатель из Сергиева Посада, подвижник, неутомимый и неравнодушный собиратель литературного наследия на земле Радонежья, в книге «Русские писатели и поэты ХХ века в Сергиевом Посаде» пишет, в частности, о Казакове:
«Имя его было у всех на устах, сборники его рассказов на прилавках книжных магазинов не залёживались, о нём писали в газетах и журналах (…) Общее мнение в литературных кругах было такое: Юрий Казаков – достойный преемник русских классиков: Л. Толстого, И. Тургенева, А.Чехова, И. Бунина, М. Пришвина (…)
Юрий Казаков горевал лишь о том, что слишком поздно(курсив мой – Ю.Х) он разгадал своё предназначение быть писателем. Как-то никто не разглядел в нём литературных способностей (…)
Первое, что сделал Казаков на пути к писательству – он стал внимательнее читать рассказы, очерки, «стараясь понять, как они сделаны.А через некоторое время стал и сам писать что-то» (…)
…в Литературный институт «…пришел человеком… малограмотным», «литературу художественную зная на совершенно обывательском уровне».
Палагин приводит слова Казакова: «…Года два я только и делал, что читал. Читал по программе и без программы. И после долгих чтений и размышлений я пришёл к выводу, что лучше всех писали наши русские писатели. И я решил писать так же, как они (делов-то, решил и всё! – Ю.Х.) … я просто уловил нечто общее, присущее всем нашим лучшим писателям, и стал работать(курсив мой – Ю.Х.)».