У нее нет ни единого шанса. Её сердце колотиться в горле, он слышит! Кровь приливает к губам. Она сама тянется к нему, все её тело дрожит.
— Ты хочешь остаться со мной? Карина!
— Да… да, да!
Когда приходит Ра, за окном еще темнеет утро. Они спят на диване, два обнаженных, переплетенных тела. Камин тихо потрескивает в тишине.
Ра входит в зал, низко кланяется:
— Господин, вас ищет целительница Марфа. Она говорит, это очень срочно!
Карина просыпается и ошеломленно на нее смотрит. Семен тянет на неё плед и говорит спросонья, не подумав:
— Карина, это Ра. Ра, значит рабыня. Моя рабыня.
— Ага, — говорит Карина и встает. Пусть твоя рабыня отвернется. Я ухожу.
Тут до него доходит.
— Ты не верно все поняла…
— Знаешь, мне нужна передышка! — Карина оглядывает пол, всюду валяются засохшие розы. — Позвони мне позже.
Она одевается за несколько секунд и буквально бежит к двери. Он догоняет её уже в прихожей:
— Есть одно очень важное правило. Я не могу звонить тебе, как бы ни хотел увидеть, или поговорить!
— Почему?
— Потому, что я не человек и есть правила, говорю же! Если тебе захочется увидеть меня, то позвони сама. Или приезжай сама.
— А ты? Ты сам хочешь меня еще увидеть?
— Мне запрещено хотеть. Позвони!
Глава 6. Марфа
Хранителям запрещено искать самим заказчиков, либо как-то склонять к заказу людей.
Марфа ничего не объяснила.
— Она назвала адрес и всё, господин, — сказала Ра, когда за Кариной закрылась дверь и Семен спросил, что случилось. — Только добавила, чтоб вы приехали срочно. Она вас ждет.
— Насколько срочно? Она в опасности? Что произошло?
— Я не знаю, господин, — виновато пожала плечами Ра, подождала немного и ушла в кухню, потащила из шкафа пылесос, он слышал грохот трубок.
— Сперва накорми Кусимира, — сказал Семен уже у порога.
— Да, господин, я положила ему еды. А как Кусимир реагировал на вашу гостью?
А точно! Семен на секунду даже застывает. Как реагировал Кусимир? Он даже не показался вчера! Обычно шерстяной котяра является, стоит только новому человеку переступить порог. Кот бежит обнюхать нового гостя, а вчера даже не вышел. Что такое?
Семен, повернулся и вышел на кухню. Присел на корточки рядом с котом. Морда Кусимира скрыта в миске. Кот чавкает и трещит кормом.
— Кусимир! Ты вчера где был?
Кусимир делает вид, что человеческая речь для него недоступна. Его круглые, желтые глаза смотрят прямо в корм. Семен легко поверил бы все это представление, если б не знал точно, что кот все понимает!
— Кусимир! Отвечай, почему ты вчера не вышел?
Кот вытаскивает круглую голову из миски и уставившись на Семена издает возмущенный мяв. В нем сразу все: знаешь, хозяин, я вчера не вышел потому что не вышел! Потому что, тебе знать не обязательно! Может не хотел, может спал! А сейчас я ем и отойди от моей миски!
— Как скажешь, кот!
— Ра, я уехал!
Пока лифт шел вниз, он размышлял, стоит ли пройти сквозь тени и сократить путь, или поехать на машине? Если у Марфы беда? Могла бы и сказать. Он щёлкнул брелоком и сел за руль. Подождет.
Целительница Марфа из светлых. Одна из немногих, противостоящих соблазнам почти успешно. Даже когда на нее свалился дар, она не бросилась продавать его подороже, и варить смертные зелья всем подряд. Кто знает, чего ей стоит эта сдержанность, однако Семену никогда не приходилось зачитывать ей предупреждение из устава.
В прежние годы, когда она еще была новичком в мире тайн, между ними вспыхнул короткий роман. Ей льстиво и приятно было получить его расположение. Семен тогда казался ей неведомой сущностью, что подстегнуло её интерес.
Человеческие эмоции горят жарко, но быстро гаснут, через год она немного остыла и все пошло на спад. Первое время Марфа пыталась упрекать его вполне по-человечески: ты не любишь меня, я тебе наскучила!
Семен объяснил ей тогда, что он по составу своей сущности не может ни любить, ни даже ненавидеть. Все его чувства — отражение её чувств. Если их становится меньше, он не виновен. Он лишь зеркало, зеркало людских эмоций, вот и всё! Марфа тогда плакала: зачем же ты вообще решил быть со мной, если и полюбить не способен⁈ Он тогда красиво завернул, мол лёд не может гореть, но противостоять огню не способен и тает от его тепла.
Марфа еще была очень молода и на нее производили впечатление красивые слова. Она даже заказала себе веер с его изречением. Он узнал об этом спустя много лет, случайно, когда она запустила этим веером в его голову. К тому времени все уже давно было кончено между ними.
Все было кончено и Марфа уже жила с колдуном Григорием, мрачным стариком, который выглядел от силы на сорок и обожал молоденьких ведьм, едва прошедших становление. Григорию было около двухсот и для него все ведьмы были юными.
Семен пришел к ней минуя двери, поднялся в спальню. Марфа вернулась поздно, Семен слышал, как они с Григорием прощаются у лестницы, слышал их жаркие поцелуи. Ждал. Они его не услышали и не почувствовали, что уж, Марфа уже вошла в спальню, но все еще не видела его. Он зажег свечу. Марфа вскрикнула, отступила, прижимая к груди руки. Потом выдохнула, увидев его.
Семен сказал:
— Значит, ты решила сделать это.
— Что… что… ох, Семен! Ты здесь? Откуда⁈
— Пришел предупредить, когда узнал о твоих планах.
— О чем же предупреждать? Разве запрещено использовать свои силы для себя? — её лицо приняло злое и вызывающее выражение.
Он покачал головой:
— Нет, это не противоречит уставу, но ты понимаешь последствия?
Она не понимала, а он так и не смог ей объяснить. У Марфы в разгаре был новый роман, мир вокруг стремительно менялся — целлофан, неон, кино, пылесосы, аэропланы! Они с Григорием ездили в Париж на премьеру «Поездки до Луны» Жоржа Мелиса, чистый восторг, полет фантазии! Как, как можно отказаться от всего этого, когда есть возможность продлить жизнь, остаться и увидеть, как меняется мир⁈ Сколько он не говорил ей, что все суетно и новизна рано, или поздно все равно потеряет смысл, она мотала головой, злилась, а потом заплакала и начала обвинять его:
— Ты просто не хочешь, чтобы я жила! Это из ревности, да? Потому, что я тебя разлюбила, признайся!
— Ты сломаешь себе жизнь, если продлишь ее с помощью магии в десять раз. Человеческая душа не предназначена для тысячелетней жизни.
— А может ты просто вдруг понял, что потерял меня⁈ Может потому хочешь меня сгубить, что тебе нож острый — видеть меня с другим⁈
Она так и не захотела его услышать. Впрочем, в то время он уже смирился с тем, что люди не хотят слышать. Он пожал плечами, а Марфа бросила в него веер и он увидел надпись и усмехнулся. О, господи, что он хотел объяснить женщине, которая вывела: «Лед не может гореть в огне, но тает от его жара»!
Она покраснела с досады, мгновенно все поняв, Семен ушел и больше они не виделись лет двадцать. Потом Марфа повзрослела, остыла. Григорий, променял ее на другую юную ведьмочку, ушел очаровывать нежный разум вечной жизнью и вечной любовью. Марфе, впрочем, было все равно.
С тех пор они с Семеном иногда виделись, больше по делу, и общались как старые знакомцы. Вот и теперь, приехав по первому её зову, Семен вышел из машины и огляделся.
Дом, куда она пригласила, находился в самом центре города. Построенный в конце 19 века, трехэтажный особняк был окружён крошечным парком. Кажется, он объявлен объектом культурного наследия. Однако над дверью табличка местного теле-радио-коммуникационного холдинга, а у дверей охрана.
Семен вошёл внутрь и растянул губы в улыбке, когда увидел, как она спускается с лестницы навстречу, точно такая же, как и сто лет назад, в девятьсот двадцать шестом, когда бросила в него свой веер. Только прическа и макияж изменились с того дня.
— Ты прекрасна, Марфа. Здравствуй!
— Льстец! — она кокетливо поправила волосы, но он видел, как мало огня в ее глазах, видел, что её улыбки и движения отрепетированы и заучены до автоматизма, и она увидела, что он всё понял, и тут же нахмурилась: