Николай почувствовал, что пришел сюда как бы на готовое — горюющий праздно и словно бы неискренне. Но, видимо, и Василию было не по себе. Неожиданно сгорбившись, он опустился на низкую голубую лавочку и сидел так, глядя себе под ноги.
Они возвращались по людной улице. Почти все встречные то весело, то уважительно здоровались с Василием и как-то коротко поглядывали на солидного Николая.
Не успев раздеться, Николай оброс детьми. Висли они на нем, как грибы на ольхе.
— Дядь Коля, — пищал, елозя на коленях дяди, крепышок Женька, — а в городе воспитательницы есть?
— Больше, чем машин, — хмыкал Николай, прижимая к груди светлую головку. Его Валерик рос совсем не таким. В два года он был угрюмчиком, хотя вежливо здоровался с гостями и никогда не забывал говорить «спасибо».
День уходил быстро. Заигравшись с ребятишками, Николай как-то незаметно для себя уснул, сидя на диване. Проснувшись же, обнаружил под головой подушку. В квартире было тихо. Веселые голоса детей доносились со двора. Он подошел к окну и отодвинул штору. Василий поочередно подсаживал мальчишек к перекладине турника. Они пыжились, стараясь выжиматься до подбородка, сучили ногами. Потом перекладиной завладел Василий. Он сильно и четко выжался, вывернул локоть и одним усилием подмял стальной стержень под себя. Это было красиво. Когда-то Николай тоже мог вот так же. Сейчас же вряд ли и подтянется как следует.
Он стоял у окна, пока вся семья брата не направилась в дом.
— Вот и дядя Коля встал! — весело сказала Марина, снимая с ребятишек легкие курточки. — Сейчас чай пить будем.
— Чай не это самое… — ухмыльнулся Василий.
— Чай не водка! — прокричал ему вслед четырехлетний Сережка.
— Много не выпьешь! — тоненьким, но отчетливым голоском поддержал брата Женька.
— Кто вас научил? — опешила Марина.
— Ты! — и не думая смущаться, ответил Сережка.
— Когда?! — Марина растерянно взглянула на Николая.
— А помнишь, помнишь! Когда тетя Валя приходила!
— Подруга моя… — Марина перевязывала платок. — Здесь недалеко живет, на следующей улице. Давайте к ней сходим.
Николай не испытывал особого желания наносить визит незнакомой Валентине. Но согласился.
Валентина жила в таком же рубленном из бруса новом доме, в левой половине, светившейся сейчас только одним, неплотно зашторенным, окном.
— Ну, сейчас что-нибудь учудит Васька! — Марина высвободила руку и занялась устройством прически. Из сенец послышались глухие удары кулака. Левая половина ожила: разом проснулись все выходящие на улицу окна.
— Ну, Васька! Ты у меня сейчас получишь! — послышался звонкий голос. — Сразу и целоваться! Вот скажу Марине…
Николай поднимался по ступеням медленно. Он уже ощущал легкую неловкость вторжения. Дверь в квартиру оставалась открытой. Там смеялись женщины, что-то громко говорил брат, а он не решался переступить порог.
— Да где же он?! — нетерпеливо спросила веселая Валентина. — Николай! Что же вы не проходите? Ох уж эти плотники!
Она была молода и, что приятно удивило Николая, — одета так, будто ждала их: не в какой-нибудь там легкий воскресный халатик без пояска, а в длинное, почти до пола, шуршащее платье. Белые туфли на высоких каблуках приподнимали ее, делали похожей на красивую заморскую птицу.
— Да вы меня просто боитесь! — сказала она шепотом.
Это было не только забавно, но и тревожно-волнующе, как бывало когда-то, в годы студенчества — время неожиданных и радостных знакомств, случайных вечеринок, тайных взглядов и сладкого ожидания чего-то необъяснимого.
На такой вечеринке Николай и познакомился со своей будущей женой Верой — в меру общительной, серьезной девушкой, решившей посвятить свою жизнь экономике предприятий легкой промышленности. Николая устраивало в ней все, ее будущая профессия — тоже, потому что всеми нитями была связана с городом, из которого он не уехал бы ни под каким предлогом. Но родители ее, познакомившись с будущим зятем, неожиданно настроились против него.
Свадьба была студенческой. Поздравления от Вериных родителей они не дождались. Когда разошлись друзья и Николай обнял Веру, та сказала сухо:
— Учти! У твоей матери я тоже побываю только один раз.
Время шло. Оно похоронило жестокие слова молодой жены. Но однажды Николай получил от матери письмо. Она собиралась к ним в гости и спрашивала, что привезти внучонку.