И вот теперь ей очень нужно добраться до лазарета своими ногами. А значит нужно сжать зубы и идти вперед. Нельзя останавливаться, нельзя сдаваться.
– Просто считай, Эттель, считай… раз… два… три… раз… два… триииии,.. – боль в плече была такой острой, что ей хотелось отрезать себе руку, лишь бы перестало болеть. В какой-то момент стало так больно, что даже поднять ногу на следующую ступеньку она не могла. – Я сяду всего на минутку… на одну минутку…
Когда она открыла глаза, то не могла понять, сколько времени прошло, может минута, а может все тридцать. Тряпка была вся красная от крови и пропитала платье.
– Раз… два… три,.. – ступени, бесконечные ступени, вот и все, что она видела перед глазами.
Когда лестница неожиданно закончилась, Эттель оступилась и упала на ковер рядом с дверью в лазарет. Поблажек ей никто не даст, поэтому в лазарет она должна войти, а не заползти.
Поджав под себя одну ногу, а потом и вторую, девочка села спиной к стене. Упершись здоровым плечом и рукой в свою единственную союзницу, она распрямила ноги. Приложив палец к сенсорному замку, рукой потянула за ручку двери. В последний момент она успела сделать один шаг внутрь и рухнула сразу за порогом. Так она и лежала там, пока из глубины помещения не вышла дежурная по лазарету.
– Еще одна валяется, – дойдя до девочки, женщина толкнула ее носом своей белой туфельки. Услышав стон боли, она хмыкнула и толкнула еще раз, но в этот раз сильнее.
Ей не было никакого дела до боли этого биооткла. Раз сюда смогла дойти, то и до смотровой кушетки дотащится. Таскать "это" на руках дежурная не собиралась. Не увидев результата от своих действий, женщина развернулась к стеклянному шкафу позади себя и подошла к нему. Достала стоящий на полке пузырек, набрала из него полшприца прозрачной жидкости и вернулась к Эттель.
– Ты только что увеличила свой долг, и я напомню тебе о нем, когда ты очнёшься.
Не утруждая себя дополнительными действиями, дежурная воткнула иголку шприца в плечо биооткла прямо через платье, и в этот раз даже стона не услышала.
– Так значит тебе хуже, чем я думала. Ну ничего, это приведет тебя в чувство.
Оставив девочку валяться на полу и, не обращая внимания на красные потеки из под ее плеча, женщина уселась за свой рабочий стол. Смертельно раненые не стонут и своими ногами в лазарет не приходят, а у нее есть дела поважнее, чем приводить в чувство какого-то биооткла. Сообщение куратору первого класса она отправила, а дальше это не ее заботы.
Через какое-то время Эттель, застонав, начала шевелиться и оглядываться.
– Ты должна дойти до кушетки сама, ученица Хитсил, только тогда я тебя осмотрю. И не забудь после осмотра взять тряпку и швабру, чтобы убрать за собой всю грязь на полу, которая от тебя натекла. И кстати, то, что ты запачкала свою форму не значит, что тебе выдадут взамен нее новую. Пока ты будешь в лазарете, у тебя будет рубашка, но стирать свою форму ты будешь сама, – встав из-за стола и подойдя к смотровой кушетке, дежурная зажгла над ней дополнительный свет. – Ну же, я не собираюсь тебя здесь ждать бесконечно!
Девочка со стоном поднялась и, пошатываясь, пошла к кушетке. Дойти до нее она не успела, дежурная подошла к ней и, дернув платье с ее плеча, оставила ее в одних трусах.
– Ты совсем головой не думаешь, что ли?! Куда ты в этом тряпье собралась ложиться на чистую кушетку?! Мне и так придется тут все полдня дезинфицировать! Да никто не захочет после тебя здесь сидеть или лежать! – взяв с вешалки разделенную на спине рубашку, она швырнула ее в руки Эттель. Туда же кинула и одноразовую простыню. – Стели ее! Да держи ты крепче у плеча свою тряпку и не капай кровью!
Надев белые латексные перчатки, дежурная отодвинула руку с тряпкой от плеча девочки. Набрав новую порцию жидкости в новый шприц, она стала обкалывать плечо с раной. Биооткл сидела и боялась лишний раз пошевелиться, она могла только всхлипывать и стонать.