Но, пока она не была обучена, лучше было не выводить ее в общество. Примерно так он и объяснил буфетчику, почему будет предпочтительнее, если они позавтракают в своей комнате.
– Почему же, – невозмутимо возразил тот. – Завтракающая кикимора – это как раз такое зрелище, которое может привлечь к нам посетителей.
– Вчера это вышло случайно, – смутился Эрвин. – Мы с Армандасом слишком устали, чтобы заняться воспитанием Дики. Я не могу обещать вам сегодня точно такое же зрелище.
– Ничего, – сказал буфетчик, – прилично завтракающая кикимора – зрелище не менее необычное.
И они спустились завтракать вниз. Дика оказалась сообразительной кикиморой. Под внимательным руководством Эрвина она пролила на стол совсем небольшую лужицу – по сравнению со вчерашним наводнением. Было трудно разговаривать с ней, делая вид, что не замечаешь десятки направленных на тебя глаз, особенно чувствительному к подобным воздействиям магу, поэтому Эрвин встал из-за стола с таким ощущением, словно полдня проработал грузчиком в порту. Да, нелегко из кикиморы воспитывать светскую даму!
Дика, видимо, отлично понимала, что она здесь – центр внимания. Управившись с яйцами, она не полезла к Эрвину за пазуху, а взобралась к нему на плечо и уселась там, гордо оглядывая помещение ресторанчика круглыми оранжевыми глазами. Кто бы мог подумать, что это маленькое существо окажется таким тщеславным, вздохнул про себя Эрвин, но затем подумал, что сам виноват – разве не он называл ее красавицей? Получай теперь последствия необдуманных поступков…
Однако, кроме самого Эрвина, никто вокруг не имел возражений против кикиморы у него на плече. Все таращились на Дику, она – на них, посетители прибывали, и вскоре в этот утренний час в ресторанчике стало людно, словно вечером, – видимо, слухи о кикиморе мгновенно распространились за его пределы.
Накормив Дику, друзья поели сами и подозвали для расчета буфетчика.
– Уже уходите? – с сожалением спросил он. – Хотите сделать еще заказ?
– Нет, нам пора, – сказал Армандас. – Может быть, вы подскажете мне, как пройти в казармы лорда Астура?
– Здесь недалеко, направо по улице до перекрестка, а там налево. – Буфетчик уважительно глянул на него. – Вы хорошо владеете оружием, молодой человек?
Армандас заметно смутился:
– Не то чтобы… я думал, что выучусь, когда поступлю на службу.
– Если вас вдруг заинтересует… в западной части города есть оружейная школа Гариба. Есть и другие школы, но вы идите в эту. Если вас вдруг заинтересует…
– Спасибо, но я должен зарабатывать…
– Извините, – вступил в разговор Эрвин. – Не подскажете ли вы, где здесь работают… – Он запнулся – ему не хотелось употреблять слово “маги” всуе. – Ну, эти… знахари всякие, колдуны, прорицатели… и тому подобное.
– Эти? – Взгляд буфетчика переместился с лица Эрвина на кикимору на его плече, а затем обратно. – Которые получше, работают у себя на дому, а которые похуже… их можно встретить на городском рынке. Рынок по улице налево и вниз.
– Спасибо.
Они пошли к выходу. Догадливая Дика тут же шмыгнула к Эрвину за пазуху. От наружной двери им с Армандасом предстояло расходиться в разные стороны, поэтому они внимательно осмотрелись вокруг, чтобы запомнить эту улицу, и распрощались, полагая, что каждый из них вернется в гостиницу не раньше вечера. Армандас пошел в казармы, а Эрвин направился на рынок поглядеть, чем занимаются колдуны похуже. Все-таки ему предстояло стать одним из этих колдунов.
Колдовская братия занимала один из углов огромного дангалорского рынка. Эрвин нашел этот угол не сразу – сначала он долго блуждал между мясными, рыбными и овощными рядами. Здесь продавались лечебные травы и снадобья, амулеты, причем далеко не всегда предназначенные для добрых дел, заговоренная одежда и оружие. Среди всего этого изобилия сновали распространители услуг, так или иначе связанных с магией, и наперебой предлагали эти услуги населению.
– Уникальные эссенции! – подлетел к нему неряшливо одетый, лотошник. – Редкостный зуб бунга! Истолченный, он возвращает молодость, укрепляет мужскую силу и предотвращает облысение!
Эрвин с интересом глянул на протянутый поднос. Никаких эссенций в груде мелких косточек не было. Зуба бунга, естественно, тоже.
– Где этот зуб? – спросил он, так и не догадавшись, что именно из этой собачьей радости торговец называет зубом бунга.
– Да вот же! – Тот всучил ему небольшой желтоватый зуб.
Эрвин покрутил его в пальцах:
– Кобель, пять лет, верхняя челюсть слева. Если и укрепляет силу, то только силу кулака, когда покупатель придет требовать свои деньги назад. – Он выпустил зуб из пальцев обратно на поднос.
Лотошник подхватил свои сокровища и припустил на другой конец рынка. Эрвин даже не оглянулся ему вслед. Он знал, как выглядит настоящий зуб бунга – голубоватый, полупрозрачный, рифленый, опалесцирующий. И используется он не для укрепления мужской силы, а для поиска воды под землей, если привязать его на длинный женский волос, лучше светлый. Теми магами, конечно, которые не могут сами чувствовать воду.
– Вправляю астрал, вправляю астрал, – бубнил наголо обритый парень, сидевший на замызганном коврике в позе кикиморы Дики во время завтрака.
“Самому бы тебе мозги вправить!” – хмуро глянул на него Эрвин, невольно замедляя шаг, – нет, парень был нормальным. Вправлять мозги нужно было тем, кто пользовался его услугами. Он остановился и начал разглядывать парня, пытаясь понять, что заставляет того зарабатывать на жизнь подобным способом.
Парень почувствовал на себе его взгляд. Покосился на него, неловко заерзал на коврике. Затем, словно вспомнив о чем-то, поднялся с места, смотал свой коврик и скрылся в толпе.