– Что? – вырвалось у полковника.
– У твоего отца не было от меня секретов. Хотя он служил в особом подразделении.
– Я ничего об этом не знал.
– Ты был совсем ребенком, когда он доблестно погиб, спасая жизнь Ее Величества королевы, благослови ее Бог. Ты тоже служишь в особом подразделении?
– Нет, – полковник Уильям Старлинг наконец-то полностью разогнулся и расправил плечи. – Просто это обычная тема разговоров в офицерской столовой. Всем известно, что такой заговор существует. Но кто в него вовлечен? Это самый главный вопрос.
– Тебе давно следовало меня спросить, дорогой. Большинство из них я знаю еще со школы. Сущие ведьмы, что и говорить. Думаешь, это их рук дело? – миссис Старлинг кивнула на «Брентфордский Меркурий».
– А чем это еще объяснить? Кому могло прийти в голову бросить тень на репутацию пилота лунного корабля, объявив его Джеком-Потрошителем?
– Что ж… полагаю, такое объяснение тоже возможно.
– И ты точно знаешь, что здесь замешана Гильдия Чизвикских Горожанок?
– Абсолютно. Я сказала бы это твоему отцу, если бы он меня спросил. Но он не удосужился. Знаешь, как он говорил? «Место женщины – дома. Лицо в подушке, а зад наружу».
– Я должен немедленно сообщить это правительству.
– Уверена, они все знают, дорогой. Полагаю, у них тоже есть жены, чье место дома, лицо в подушке, а зад…
– О ведьмах, пожалуйста.
– Они не выходят замуж, дорогой.
– Ладно, тащи сюда папочкин сундук, – сказал полковник. – Скоро я должен быть возле Хрустального дворца.
Полчаса спустя полковник Уильям Старлинг стоял перед зеркалом гардероба в спальне матери и рассматривал свое отражение. Он выглядел поистине великолепно. Отцовская форма пришлась ему в самый раз. Кровавые пятна были удалены при помощи сухой чистки, штопка сделала страшные прорехи почти невидимыми. И если бы не крепкий запах заменителя терпентина, полковник Старлинг выглядел бы образцовым офицером и джентльменом, хотя на нем была форма капитана, а не куда более пышное обмундирование полковника.
Полковник Уильям водрузил на голову отцовскую медвежью шапку, поправил саблю, сунул под мышку парадную серебряную трость и щелкнул каблуками.
– Ваше Величество, – проговорил он, – имею честь сообщить, что угрозы, которую представляли ведьмы, – для нашей великой империи и лично для вас, – больше не существует.
Особое подразделение, которое я возглавил после успешного возвращения с Луны, очистило Британию от зла. Вы сказали, звание рыцаря? Для меня честь принять его. Рука вашей дочери? Вы мне слишком льстите, мадам. Но тем большая честь и счастье…
– Кэб ждет! – крикнула снизу его матушка. – Кэбмен просит передать, чтобы ты, как он выразился, пошевеливал задницей, поскольку у него плотное расписание.
– Какая наглость, – буркнул полковник и, лихо отсалютовав своему отражению, покинул родной дом, чтобы сесть в кэб.
Это был кэб марки «Бэббидж Электрик Уилер», серия 1900. Кэбмен, облокотившись о кожух двигателя, курил.
– Доброе утро, сэр, – сказал он с той небрежностью, с которой всегда разговаривают кэбмены.[124]
– Садись на место, приятель, – приказал полковник. – И со всей возможной скоростью – к Хрустальному дворцу.
– На запуск, что ли? – кэбмен стряхнул с сигареты пепел.
– Пошевеливайся, – полковник стоял перед дверцей пассажирского салона и ждал, когда кэбмен ее откроет. – Мне дали понять, что ты спешишь.
– Да не особенно. Просто хотелось вас поторопить.
– Может быть, ты соизволишь открыть дверь пассажиру?
– А вы, никак, руку потеряли? Или обе?
– Ах ты наглец!
– В жизни всегда есть место шутке, верно?
Тем не менее он распахнул дверцу, и полковник забрался в экипаж. Как раз в этот момент миссис Старлинг вышла, чтобы помахать сыну на прощание.
– А ты не едешь?
– Спасибо, дорогой. Ты же понимаешь: если довелось видеть один пуск лунного корабля, второй раз нет смысла смотреть.
– Но это первый.
– Будут и другие. Не хочу портить впечатление.
– Вот глупая женщина… – полковник нетерпеливо постучал по стеклу, которое отделяло его от возницы. – К Хрустальному дворцу, и как можно быстрее.
– Пришли мне открытку с Луны, – крикнула мама.
– Счастливо попечалиться!
Кэбмен запустил электродвигательную систему Бэббиджа. Энергия, передаваемая с ближайшей башни Тесла, привела в движение колеса, и экипаж устремился вперед.
– Вы мне не ответили! – крикнул кэбмен, оборачиваясь.
– Вы ни о чем меня не спрашивали, – отозвался полковник, устраиваясь поудобнее на кожаных подушках и любуясь улицами, на которых играл ребенком.
– Я спросил: вы запуск смотреть едете?
– Можно сказать и так. Я пилот лунного корабля.
– Хватит вам, – возница бросил взгляд в свое зеркальце.
– Но это так!
– С трудом верится. Ваш фото должны были бы напечатать в газете.
Вместо ответа полковник Уильям Старлинг издал что-то вроде рычания.
– Хотя… – кэбмен посмотрел куда-то вниз. На панели управления, изготовленной из блестящего бакелита,[125] лежал свежий выпуск «Брентфордского Меркурия». С той самой фотографией на первой странице.
Кэбмен снова бросил взгляд в зеркальце. Правда, на этот раз правильнее было бы сказать «пристально посмотрел». Более того: вытаращив глаза.
– Следи за дорогой! – возмущенно крикнул полковник, когда кэб зацепил какого-то велосипедиста, и тот отлетел к изгороди.
– Вы правы, сэр, – отозвался возница, но его глаза смотрели совсем в другую сторону. А именно: к последним строчкам статьи, которую полковник Уильям не дочитал. Там сообщалось о награде в тысячу фунтов, великодушно обещанной Гильдией Чизвикских Горожанок за поимку Джека-Потрошителя.
– Благослови меня Бог, – пробормотал возница. – Вот так привалило.
– Что такое? – крикнул полковник.
– Ничего, сэр. Вздремните, если угодно. Путешествие предстоит долгое, но я повезу вас как можно быстрее.
– Пожалуй, ты прав, – согласился полковник Уильям. – Я так и не выспался. Мы с друзьями веселились допоздна. Во время полета будет нужна ясная голова, так что сорок секунд сна мне не помешают.
Полковник устроился поуютнее и закрыл глаза.
– Ну, приятных снов, Джекки, – пробормотал извозчик и нажал кнопку центральной системы запоров. Полковник Уильям не слышал, как щелкают замки на дверцах для пассажиров, поскольку уже погрузился в дремоту.
– А ну вылезай, дружочек!
Пробуждение полковника Уильяма Старлинга было неожиданным.
Чьи-то руки бесцеремонно вцепились в него, приподняли и несколько раз встряхнули.
– И не пытайся сопротивляться, а то получишь дубинкой. Полковник открыл глаза. Его держал за воротник мундира констебль в форменной каске. Голова у констебля была забинтована.
– Убери лапы, выродок! – вскричал полковник.
– Вот как? Констебль Мик, отделайте его как следует.
– С превеликим удовольствием.
И его принялись бить дубинкой. Его лупили в кэбе, но этим дело не ограничилось. Избиение продолжалось на улице, в приемной Брентфордского полицейского участка, на лестнице, по которой полковника тащили в камеру, и в самой камере, где его не только били дубинкой, но и пинали сапогами.
– Что вы делаете? – простонал полковник Старлинг, еще не вполне впавший в бесчувствие.
– Во второй раз не удерешь, – пообещал констебль Мик, с наслаждением отвешивая ему пинка.
– И я точно получу свою тысячу фунтов? – спросил кэбмен, тоже пнув полковника под ребра.
– В чем дело? – твердил полковник. – В чем дело?
Но в этот момент дубинка опустилась прямо ему на голову. И солнце для полковника Уильяма Старлинга погасло. Без каких-либо предварительных десять-девять-восемь-семь-шесть он провалился в огромный, черный, бездонный НОЛЬ.
125
Патентованное название для фенольной термореактивной смолы, используемой как пластмассовый материал для приготовления металлографических образцов.