Спотыкаясь, Уилл-первый подошел к своему альтер эго. Они стояли совсем рядом, но по-прежнему не соприкасались. Потому что оба помнили о том, что случилось с Дэвидом Уорнером в «Патруле Времени». И о том, каковы будут последствия, если встретиться с самим собой.
И Уилл-второй кое-что шепнул ему на ухо.
– И все дело только в этом? – спросил Уилл-первый. Уилл-второй кивнул.
– Но это же очевидно. Отвратительно, омерзительно, гнусно, но очевидно.
Уилл-второй пожал плечами:
– Но никто до этого не додумается.
– Что он сказал? – спросил Барри. – Я не расслышал.
– Потом объясню, – отозвался Уилл-первый.
– К великому сожалению, не объяснишь, – возразил Обещанный. – Потому что для тебя никакого «потом» не будет. Как только полковник Уильям Старлинг умрет, ты перестанешь существовать.
– Ты тоже, – напомнил Уилл.
– Нет, только ты. Я все просчитал. Существовать прекратишь только ты. И ближайшую сотню лет любители научной фантастики будут спорить, как мне это удалось. Скажу тебе только одно: я действительно все просчитал. Кстати, о «просчитал»… – он взглянул на часы – часы марки «Касио», а не «Бэббидж»… – Осталось меньше минуты. Пора принести жертву и запустить Вирус Любви. «Вирус Миллениум».
– «Вирус Сентениум», – уточнил Тим.
– Что? – Уилл-второй бросил на Тима гневный взгляд.
– Ничего, – ответил Тим. – Просто сейчас как раз должна быть моя реплика. Кстати, где твой компьютер?
– Мой компьютер?
Уилл номер два расхохотался – громко и неистово, как и полагается главному злодею.
– Здесь мне подвластно все. Включая и этих, – он пнул еще одну тощую даму, которая лежала лицом в опилки. – Потому что они меня боятся. Они боятся моей сверхъестественной силы, благодаря которой я то в одном месте…
Уилл-второй дематериализовался и возник в одном месте.
– … то в другом.
И он внезапно возник на противоположном краю арены.
– Ох, Ларри доразвлекается, – проворчал Барри. – Любитель морочить голову… Боюсь, Старик будет очень огорчен. Не удивлюсь, если под конец Он все-таки сочтет нужным вмешаться.
– Финал с deus ex machina, – проворчал Уилл-первый. – Сойдет за неимением лучшего.[148]
– Что ты сказал? – Уилл-второй снова появился рядом.
– Ничего, – ответил Уилл. – Прошу, продолжай свое увлекательнейшее повествование.
– Славная фраза, – шепнул Холмс Ватсону. – Возьмите на заметку.[149]
– Я знаю, что твои шпионы ищут компьютерную систему, – сказал Уилл-второй. – Но они ее не найдут. Как не найдут программу, которую я создал в своем новом, исправленном будущем. Программа здесь, – и он достал из кармана крохотный диск.
– А компьютер? – вновь подал голос Тим. – Я же спрашивал!
– Прямо у тебя перед носом.
Уилл номер два дал знак графу. Тот поднялся, и Уилл сорвал с него меховую шляпу, обнажив макушку Отто Блэка. Публика ахнула.
– Я до сих пор не понимаю, что происходит, – сказала дама в соломенной шляпке. – Но все так неожиданно…
– Настоящему графу Отто пришлось уйти, – объяснил Уилл номер два. – Король Ведьм должен быть только один. Я низложил его.
Уилл-первый скрипнул зубами.
– Ты имеешь в виду «убил»?
– Не совсем, – его двойник усмехнулся. – Я просто удалил его мозг и заменил компьютерной системой. Остальное – это все еще он. Хотя… – Уилл-второй потянул носом, – тело уже начинает разлагаться.
– Ты дьявол.
– Он самый… – Уилл-второй усмехнулся еще шире. Черепная коробка графа Отто была раскрыта, внутри перемигивались огоньки, в выпученных глазах бежали строчки непонятных символов.
– Я перемещался во времени то вперед, то назад, – произнес бывший Обещанный. – Я подправлял то одно, то другое, убирал тех, кого было нужно. Правда, его, – он указал на Хьюго Рюна, – мне убрать так и не удалось. Но я выбрал свою сторону. Я взял шиллинг у Короля Преисподней и примкнул к Силам Тьмы. Сделка состоялась, договор заключен, я буду править миром в моем новом будущем. Это стоило немалых усилий. Но теперь труд завершен.
Он вставил компьютерный диск в череп графа Отто, звонким щелчком захлопнул крышку и слегка потрепал графа по затылку.
– Вирус Любви, «Вирус Миллениум», «Вирус Сентенниум», Люби меня, Люби меня, программа введена. Вве-де-на, – Уилл-второй ущипнул графа за нос. – Активирована. Обратный отсчет пошел. А пока он идет… – ухмылка Уилла-второго стала загадочной, – у меня осталось еще одно важное дело. С этими словами он исчез.
ГЛАВА 44
Было позапозапозавчера, и шел дождь. Дождь хлестал по стеклянным крышам здания, где проводилась Всемирная Выставка.
Здание Всемирной Выставки находилось там, где ему и положено – в Гайд-парке. Был год тысяча девятьсот пятьдесят первый.
Кэб, запряженный одной лошадью, спокойно катился по Кью-роуд в направлении Брентфорда. Возница поднял воротник длинного пальто, защищаясь от дождя. Пассажир закрыл окно и негромко постукивал по полу тростью из черного дерева с серебряным набалдашником в виде черепа.
Наконец кэб остановился перед изящным домом в георгианском стиле. Это было знаменитое Баттс-Эстейт. Возница слез с козел, открыл зонт, а затем распахнул дверцу для пассажира. Пассажир был крупным, благородного вида джентльменом в модном длинном пальто из зеленого твида и таком же цилиндре с двойными полями.
– Запишите стоимость поездки на мой счет, – произнес он, выходя наружу и ныряя под зонт.
– Но, сэр, – произнес кэбмен, – у вас на счету уже двадцать гиней.
– Сделайте одолжение за чаевые, – джентльмен сделал вид, что ничего не слышал, – не убирайте зонт, пока я не дойду до двери, и избавьте меня от ваших претензий. В противном случае мне придется вести дела где-нибудь в другом месте.
Кэбмен повиновался и, лишь возвращаясь к своему экипажу, что-то проворчал.
Джентльмен остался на крыльце изящного дома в георгианском стиле, изучая латунную табличку. На ней было выгравировано:
Джентльмен постучал тростью, и вскоре дверь отворилась.
Ее отворила очаровательная молодая женщина. У этой леди были все основания гордиться как роскошными золотисто-каштановыми локонами, так и парой восхитительных округлостей, которые располагались чуть ниже. Именно на них задержался взгляд дородного джентльмена.
– Мистер Рюн? – сказала молодая леди. – Мой муж отлучился по делам и пока не вернулся. Как я поняла, у вас с ним встреча в три. Но вы пришли почти на полтора часа раньше…
– Волшебник никогда не приходит рано, – изрек Хьюго Рюн. – Равно как и никогда не опаздывает. Он появляется в то время и в том месте, где необходимо. Время, моя дорогая – это все. Есть такая игра под названием «время».
– Именно так, мистер Рюн. Так вы зайдете?
– Непременно зайду, миледи.
Капли дождя текли и текли, и время тоже.
В тот же дождливый день, в половину третьего, мистер Чарльз Бэббидж вернулся домой. Он не стал стучать в парадную дверь собственного дома. Он тихо вытащил ключи, тихо вставил его в замочную скважину, тихо отпер эту самую парадную дверь. А потом столь же тихо поднялся по лестнице к своей супружеской спальне и не менее тихо повернул дверную ручку. И лишь после этого распахнул дверь настежь, дабы его взгляду предстала эротическая сцена, которая повергла его в некоторое смятение.
– Мэри! – вскричал Чарльз Бэббидж. – Мэри, любовь моя, как ты могла?
Поза, в которой мистер Бэббидж застал свою супругу Мэри с мистером Хьюго Рюном, в те времена – как и в нынешние – называлась «Чаепитие со священником». В списках Камасутры вы ее не найдете, поскольку данная поза, пожалуй, слишком… передовая.
– Это не то, что ты думаешь, – вскричала растрепанная и раскрасневшаяся Мэри, с некоторыми усилиями высвобождая свои конечности. – Это…
148
Бог из машины
149
Эта фраза появится по крайней мере в двух рассказах доктора Ватсона… прошу прощения, сэра Артура Конан Дойля: «Союз Рыжих» и «Палец инженера».