Ее глаза удивленно распахнулись, когда она увидела на пороге пожилую леди с собранными в пучок младенчески мягкими волосами, которая смотрела на нее, пряча улыбку среди морщин.
— Доктор Гимбл! — воскликнула Джулия, бессознательно чуть прикрывая дверь, чтобы не было видно внутренностей квартиры. — Я не знала, что вы придете!
— Я не хотела тревожить вас, мисс Коул, я просто показывала комнату напротив новой жиличке и подумала, что было бы уместно вас друг другу представить.
Из-за плеча доктора Гимбл выступила смутная фигура. Джулия совершенно упала духом. Нет, этого не может быть! В довершение всех ее несчастий ванна больше не будет в ее полном распоряжении! Опять придется ее с кем-то делить. Единственным слабым утешением было то, что сражаться за горячую воду ей придется с женщиной.
— Это Мартина, — сказала доктор Гимбл, а молодая женщина шагнула вперед и протянула руку. Джулия пыталась удержаться за дверь, но ничего не вышло. Она просто не могла просунуть руку через крохотную щель. Ей придется осмелиться и открыть ее в надежде на то, что Блошкин-Дом заберется в гардероб и запрется изнутри. Глядя на двух женщин, улыбающихся ей из сумрачного холла, она поняла, что на самом деле наиболее естественно было бы пригласить их обеих зайти. По крайней мере, доктор Гимбл доверила ей жилплощадь без того, чтобы проверять ее каждые пять секунд. Самое меньшее, что она может сделать, это показать хозяйке, что она не содержит здесь притона.
— Может быть, зайдете? — предложила она, распахивая дверь с решительностью, которой у нее не было. Улыбки на лицах стали еще шире.
— Спасибо. Мартина учится на социального работника в Бруксе, — объяснила доктор Гимбл. Слегка запыхавшись, она прошла в кухню и неожиданно плюхнулась в одно из кресел Джулии. Сквозь приоткрытую кухонную дверь она поглядела в сад. — Вы занялись садом?
— Э-э, немного. Ну, знаете, прополола сорняки и все такое. — Джулия бросилась к чайнику, вспоминая о том, что у доктора Гимбл прекрасное зрение, а в саду еще виднеются остатки пепелища. У нее не было полной уверенности, однако она подозревала, что разведение костров — не самое лучшее занятие на арендованной площади. — Хотите чаю?
— Боюсь, что я не могу остаться, — сказала Мартина. Джулия посмотрела на нее. У женщины было простое лицо, без намека на косметику, и, судя по всему, идея тратить деньги на уход за волосами тоже была ей чужда. Это был положительный момент. Скорее всего, она не будет проводить много времени в ванной. — У вас очень милая квартира. Так уютно. Вы давно здесь живете?
— В июле будет год, — сказала Джулия, лихорадочно соображая, как бы отвлечь доктора Гимбл, которая подалась вперед и, нахмурившись, разглядывала сад.
— Пойдемте посмотрим другую комнату. — Джулия потащила Мартину из кухни. Доктор Гимбл направилась за ними. Только когда Джулия вышла на середину своей большой комнаты, до нее дошло, что она наделала. Доктор Гимбл замерла на пороге и в изумлении взирала на стены.
— Я решила немножко освежить обстановку, — объяснила Джулия, бросаясь через комнату и выразительно указывая на стены. — Вы знаете, что здесь было четыре слоя обоев? Четыре! Мне кажется, это многовато, правда?
Мартина неуверенно кивнула и оглянулась на хозяйку. Та подошла к одной из стен и провела по ней ладонью.
— Вы это сами сделали? — спросила она у Джулии, как показалось ей, не слишком дружелюбно.
— О, конечно, нет. Я пригласила для этого профессионала. Мне бы в голову не пришло просто ободрать их без вашего согласия. То есть, конечно, я понимаю, что ничего вам не сказала, но я бы не стала делать это сама.
Джулия с замиранием сердца наблюдала, как доктор Гимбл, снова нахмурившись, переводит взгляд на телефон.
— Резинка?
— А, да. Трубка все время сваливается. Я постоянно задеваю ее и не замечаю этого. Поэтому я подумала, что резинка сможет… — Джулия словно со стороны слышала, как падает ее голос, — …этому помешать.
Доктор Гимбл неторопливо кивнула, ее губы сжались. Она отступила назад, чтобы рассмотреть получше стены, и у нее из-под ног раздался тонкий пронзительный писк. Она подпрыгнула, потом, с трудом нагнувшись, подняла с ковра маленькую пластмассовую мышку. Игрушка была покрыта крохотными следами острых кошачьих зубов и липкой от слюны. Она двумя пальцами подняла ее перед собой.
— Что это?
— Это… Это моей сестры.
— Вашей сестры?
— У нее есть ребенок. Они вместе приезжали навестить меня, и я разрешила малышке немного поиграть на полу. Вы же не против? Я знаю, что вы не пускаете жильцов с детьми, но она приезжала совсем ненадолго.
— Мне казалось, вы говорили, что были единственной дочерью в семье.
«Ну и память у нее, — подумала Джулия со смешанным чувством уважения и раздражения. Конечно, она же ученый! У нее наверняка здоровые клетки мозга. То, что она удалилась на покой, еще не означает, что она тут же забыла свои научные труды и начала вязать салфетки и пускать слюни в суп».
— На самом деле она мне кузина, но мы всегда были как родные сестры. Вы же знаете, как бывает, когда человек одинок. Стараешься поддерживать любые родственные связи.
— А! Да, это хорошо. И где же живет ваша кузина?
— О, в Уит-Черч-Бридж. Вы его знаете? Это очень маленький городок, на самой границе Уэссекса. То есть Сассекса.
— Понятно. — Доктор Гимбл добрела до дивана и уселась. Вид у нее был глубокомысленный. Джулия боялась вздохнуть. — А вместе с мышью-пищалкой она заодно забыла забрать и своего кота?
— Кота? — Глаза Джулии округлились. — У нее нет никакого кота.
— Тогда чей это кот? — невозмутимо продолжала доктор Гимбл, показывая на кровать, где на покрывале валялся Блошкин-Дом, растопырив лапы так, словно хотел изобразить супермена.
— А-а-а! — подскочила Джулия. — Откуда это взялось?!
— Наверное, из зоомагазина? — предположила доктор Гимбл. — Или из приюта для животных?
— Брысь! — Джулия выдернула из-под Блошкин-Дома покрывало, и он шмякнулся на ковер, возмущенно глядя на нее. — Пошел отсюда! Он иногда пробирается сюда. Наверное, через кухонную дверь. Теперь буду ее запирать, чтобы он больше не смог сюда пробраться!
Мартина переминалась с ноги на ногу, явно чувствуя неловкость, а доктор Гимбл продолжала спокойно сидеть на диване, склонив голову набок. Они обе наблюдали, как Джулия пытается выгнать собственного кота из дома. Наконец, она бесцеремонно схватила его за шкирку, помчалась на кухню и вышвырнула прочь. Захлопнув дверь, она беззвучно прошептала извинения через стекло в двери, вернулась к посетительницам и, уверенно глядя на них, хлопнула в ладоши.
— Все! Больше это не повторится!
— Мисс Коул, — аккуратно начала доктор Гимбл. — Я не против того, чтобы вы держали кота. Вы живете на первом этаже, у вас есть выход в сад, а мебель здесь — ваша собственная. Я не могу позволить такого другим жильцам, потому что у них менее подходящие условия. Поэтому я и сказала Аннелиз, что она может держать рыбок, но больше никого. По крайней мере, наличие кота объясняет тот факт, что, когда я звонила вам на неделе, мне все время слышалось, что вы снимаете трубку, но у вас проблемы с дыханием. Я надеюсь, что резинка решает эту проблему.
— Но…
Доктор Гимбл жестом остановила ее. Джулия почувствовала, как ее голова уходит в плечи. Она просто обмерла.
— Также я не возражаю против изменений интерьера. Меня немного больше волнует костер, но, кажется, никакого серьезного урона он не нанес. Во всяком случае, вы пытались сделать что-то с садом, и это меня радует.
— Простите, — чуть слышно выдавила Джулия, чувствуя себя провинившейся маленькой девочкой.
— Все, чего мне хотелось бы, это чтобы вы всегда предупреждали меня в таких случаях, — продолжала доктор Гимбл. — Я доверяю вам, а вы должны доверять мне. Я — не тиран, и мне хочется думать, что я могу положиться на своих жильцов. В будущем, если вы захотите изменить условия договора, просто поднимите трубку и обсудите со мной ваши пожелания, хорошо? Это относится и к вам, Мартина. Просто спросите, и я удовлетворю ваши просьбы, если они будут разумны.