Он прошел до конца улицы и нашел нужный магазин, но Сьюзен там больше не работала и никто не узнал Анжелу по фотографии. Рафферти показал снимок нескольким торговцам на улице, вернулся на рыночную площадь, оставил машину и поднялся по пешеходному мостику наверх, где сидела Таунер и ела черничное мороженое.
Она протянула ему рожок:
— Хочешь откусить?
— Спасибо, но уже за полдень и я предпочту ленч, — ответил он.
Они спустились по длинной лестнице к магазинам. Рафферти заметил, что Таунер стала ходить — она больше не цеплялась за перила во время спуска, ее походка сделалась легче, — и настроение его заметно улучшилось.
— Что ты хочешь? — спросил Рафферти, глядя по сторонам. — Здесь можно много чего купить.
— Выбирай сам.
Рафферти окинул взглядом прилавки с сыром, хлебом, рыбным супом и так далее. Он обернулся к Таунер, решив, что время пришло.
— Я люблю суп. А ты?
Таунер воззрилась на него.
— У меня много талантов, — объяснил детектив. — В том числе ложь и мошенничество.
Она попыталась удержаться, но не смогла — улыбка засияла во всю ширь. Наконец Таунер расхохоталась.
— Ах ты, сукин сын!..
Возвращаясь в Салем, Рафферти превысил скорость на Девяносто пятом шоссе.
— Следовало бы выписать вам штраф, — сказал молодой полицейский. — Вы на двадцать миль превысили лимит. Но я вас прощаю как коллега коллегу.
Рафферти улыбнулся, поблагодарил парня и сунул предупреждение в бардачок, вместе с парковочными чеками, которые вечно забывал оплатить.
Вкатив на подъездную дорожку, Рафферти и Таунер заметили собаку, привязанную к столбику террасы. Перед псом стояла миска с водой. Он явно пытался сбежать, и глаза у него были дикие.
— Это собака с нашего острова, — сказала Таунер, выскакивая из машины.
К ошейнику была привязана записка «Меня зовут Византия».
Собака оскалилась и зарычала. Таунер ничтоже сумняшеся села на крыльцо, словно не замечая угрозы. Она долго сидела так и смотрела на гавань, словно в этот день и помыслить было нельзя ни о каком другом времяпрепровождении. Когда собака успокоилась, Таунер принялась гладить ее по шее.
— Привет, Визи, — сказала она успокаивающим голосом и наконец взглянула на животное. Собака медленно, словно загипнотизированная, улеглась и перекатилась на бок. Таунер почесала ей брюхо. — Славная собачка…
Рафферти сидел в машине с открытой дверцей. Наконец он вышел.
— Зачем Мэй ее прислала? — спросила Таунер.
— Наверное, чтобы меня помучить, — ответил Рафферти и чихнул.
— Сомневаюсь.
Рафферти не мог избавиться от мысли, что Мэй права — он не может круглые сутки охранять Таунер. Ему действительно стало спокойнее при мысли том, что здесь Визи.
— Ладно, пускай остается, — сказал он. — Но не дай Бог, она сожрет мою обувь.
Таунер рассмеялась.
— А как ты думаешь, чем она питается? То есть помимо кроликов и крыс.
— Собачьим кормом. — Рафферти забрал перевернутую миску и налил в нее воды из шланга.
Визи принялась лакать.
— Она похожа на Скайбо, — заметила Таунер.
Рафферти помнил, что Скайбо убил Кэл. Детектив прочел об этом в дневнике, и Ева тоже рассказывала. Скайбо был другом и защитником Таунер. То, что Византия походила на него, немедленно их объединило.
Рафферти поднялся на крыльцо, дважды чихнув по пути. Собака заворчала, когда он прошел мимо.
— Эй, детка, мы не враги, — предупредил Рафферти, и Таунер снова рассмеялась.
— Лежать, девочка, — приказала она, и Византия подчинилась.
Рафферти не стал загонять машину в гараж. Он знал, что через несколько минут поедет в магазин за собачьим кормом, а заодно купит бенадрил. А потом ляжет спать. Он должен хорошенько отдохнуть. С того самого дня, как Таунер вернулась из больницы, Рафферти почти не смыкал глаз.
Детектив выпил две таблетки бенадрила и проспал до полудня. Он проснулся, услышав низкое рычание Визи, и приоткрыл дверь. Собака сидела, прижавшись носом к стеклу, смотрела на гавань и ворчала на проплывающие лодки. Рафферти услышал, что в ванной журчит вода. Таунер чистила зубы.
Детектив включил чайник и приготовил кофе в маленькой кофеварке, которую Леа подарила ему на прошлое Рождество. Он сполоснул чашку горячей водой, чтобы она согрелась, а потом вышел на крыльцо.
— Иди сюда, — велел Рафферти собаке, — снаружи лучше видно.
Визи помедлила, но все-таки вышла.
Прихлебывая кофе, Рафферти прищурился, чтобы разглядеть, что именно привлекло внимание собаки. Поначалу он подумал, что она рычит на движущиеся лодки. Или на огромный корабль, который входил в гавань с грузом угля для электростанции. Потом заметил кое-что еще.