Он смеется.
— Ну, если верить ей… — Рафферти отчаянно думает, что сказать дальше.
— Я продаю дом, — сообщаю я. — Возможно, именно это она имела в виду.
— Продаете дом? — Он явно удивлен.
— Мне слишком тяжело… — Я чувствую себя глупо, но нужно же объясниться.
— Дом очень большой… — Рафферти честно пытается поддержать беседу.
Я киваю.
— То есть вы все-таки возвращаетесь в Калифорнию? — спрашивает он.
— Да.
— Это плохо.
Довольно странная реакция, но Рафферти не уточняет.
— Была рада познакомиться, — говорю я, протягивая руку. Это все уроки хороших манер, но они не в моем характере. Впрочем, похоже, Рафферти приятно. Он улыбается.
— Но вы ведь уезжаете не сегодня?
— Нет. Сначала нужно все прибрать.
— Значит, еще увидимся до вашего отъезда.
Я дохожу до конца улицы, а потом решаю попросить ключ. Помнится, Джей-Джей сказал, что он у них. Мне неприятно, что ключ от дома Евы находится бог весть где, пусть даже и под присмотром полицейских, и вдобавок я пообещала сделать дубликат для риелтора. Я опрометью несусь обратно.
— С вами все в порядке? — спрашивает Рафферти, когда я его догоняю. — Вы что-то бледная…
— Все нормально, — отвечаю я. — Вы тоже.
— Я ирландец. Я всегда немного бледен.
Я прошу у него ключ. Рафферти либо не понимает, о чем речь, либо вообще не помнит о том, что ключ в полиции, но все-таки обещает найти его и принести.
Я возвращаюсь в дом, вознамерившись вновь заняться сборами. Потом мельком смотрю на себя в зеркало и передумываю. Я действительно бледна — в общем, неудивительно. Меня слегка тошнит, поэтому я решаю немного отдохнуть. Для работы стало слишком жарко. Вместо этого решаю навестить Энн. Беру сверток кружева, который Аня оставила на столе, и выхожу.
Магазин переполнен, Энн сидит в дальнем углу и гадает по чьей-то голове. Она жестом просит меня подождать минутку.
У нее хороший магазин, он не забит до отказа туристами. Я замечаю ипсвичское кружево и виды Острова желтых собак. В дальнем углу — рекламная экспозиция, очень красивая, броская, с креслом-качалкой, прялкой и плетеным ковриком. Лучшие новоанглийские традиции, воплощение уюта. Кружево свисает с самодельной полки, старый камин наполнен коклюшками. На качалке лежит подушка, будто кто-то оставил ее на минутку и вот-вот вернется. Я узнаю это кресло. Некогда оно стояло у нас дома, на острове. Здесь выставлены образцы кружева, сплетенного «Кругом». На каминной полке — фотографии мастериц и груда брошюрок, излагающих историю «Круга». Там же — бланк заказа. Поверх брошюрок лежит рукописная табличка «ВОЗЬМИТЕ И ПРОЧИТАЙТЕ».
В буклете множество фотографий — женщины за работой, красивый золотистый ретривер, который лежит у их ног, панорамные снимки прядильни, мотки желтой пряжи из собачьей шерсти, кружево повсюду…
Главная фотография, помещенная на первой странице брошюры, — типичный раннеамериканский дом. Именно так люди представляют жизнь первых поселенцев, если не знают, с какими трудностями те на самом деле сталкивались. И все же с фотографиями что-то не так. И я не сразу понимаю, что именно. Но, если посмотреть внимательнее, понимаешь, что у всех женщин нет лица. Не то чтобы они намеренно стерты или убраны — просто снимки сделаны с очень странного ракурса.
«Предосторожность», — думаю я, пребывая в странном замешательстве.
— Говорят, эта пряжа обладает магическими свойствами. — Рядом со мной стоит продавщица, чуть ближе, чем следовало. Видимо, она рекламный агент.
Энн рассчитывается с покупателем и спешит ко мне, уловив последние слова.
— Это собачья шерсть, а не золотое руно, — замечает она.
Девушка пожимает плечами.
— Я всего лишь говорю то же, что и другие, — произносит она и отходит.
Энн вздыхает.
— Лично я ее терпеть не могу, — признается она. — Но это моя лучшая продавщица.
Я вручаю Энн сверток. Она разворачивает его. Внутри — двадцать или тридцать кусков кружева.
— Неужели ты даришь это мне? — недоверчиво спрашивает она.
— Я пыталась подарить это Бизеру и Ане на свадьбу, но они не взяли.
— И я не возьму. Это кружево Евы. Она предпочла бы, чтобы ты его сохранила.
— Если не возьмешь, пожертвую в Эссекский музей Пибоди.
Энн прячет сверток под стол.
— Считай, что я сделала тебе подарок в знак благодарности. Заранее.
Она непонимающе смотрит на меня.
— За помощь с садом.
Энн явно в восторге. А потом вспоминает.
— Я смогу прийти только послезавтра. Ничего?