Впрочем, нет. Демьен всего лишь не хотел, чтобы я спрашивал папу про фотографию и чертеж. Наверняка, папе стало бы неприятно узнать, что их видел Дем — а об этом бы тоже пришлось тогда рассказать.
Обдумав просьбу Дема под таким углом, я ответил:
— Обещаю, Дем.
***
— Статуя называется Арахо То. И она действительно существует. Таких статуй двадцать, все они изображают разных существ.
— Никогда не слышал о них. А где они находятся? В Южной Америке? Река огромная, как Амазонка. Хотя, нет, в Африке такие реки тоже есть.
Дем улыбнулся. Его улыбка излучала тепло.
Когда Дем улыбался, он словно бы светился. Так было всегда.
— Это не Амазонка. Это великий Арсин, с его черными водами, текущими к далекому-далекому черному океану. Давай поищем пустую скамейку.
Мы въехали на территорию Даниловского монастыря. Здешние деревья отливают прохладой и зеленью. Из серого пыльного мирка старой Москвы, с её плавящимся от жары асфальтом, мы окунаемся в мир цветной, с густыми тенями под стенами и кронами.
Обогнув собор, мы по тропинке подъезжаем к часовне, крохотной и снежно-белой на фоне зеленой травы.
К моему удивлению, скамейка рядом с часовней оказалась незанятой. Здесь хорошее место: деревья над скамейкой дают глубокую тень, а близкая стена глушит шум проезжей части и защищает от ветра.
Дем помог мне перелезть с коляски на скамейку. Конечно, коляска удобнее. Скамейка ведь деревянная. Но когда все время, часами, сидишь в одном и том же кресле, хочется посидеть и на чем-нибудь другом.
Пусть даже на широкой деревянной скамье, гладкой и коричневой от времени.
Дем садится рядом, близко. Я ощущаю его острый локоть, тепло, запах. Где бы мы ни были, Дем заполняет собой пространство. Оно становится терпким и насыщенным. Полным им, Демьеном.
— Эй! — толкаю его свои локтем под ребра.
— Чего?
— Рассказывай дальше! Чего замолк?
Дем болтает ногами, потом носком ботинка вычерчивает на земле под скамейкой волнистые линии, собираясь с мыслями.
— Давным-давно, — начинает он. — Тысячелетия назад, на берегу великой черной реки Арсин был отстроен огромный город. Его назвали — Эйоланд. Со временем он стал столицей большой империи. Империя воевала, торговала, развивалась и летала в космос, осваивая свою солнечную систему.
Все продолжалось своим чередом, тем самым, по которому идут любые империи. И вот, ученые Эйоланда нашли способ, позволяющий проникать в другие миры. Установка работала не очень хорошо, и они смогли открыть проход только в один соседний мир. В нем уже не существовало империй. Они давно сгинули в разрушительной войне, а оставшиеся в живых строили свой мир заново.
Город Эйоланд начал вторжение. Его жители любили воевать. К тому же они были куда более развиты в отношении техники, и у них имелось больше ресурсов.
Но жители того самого, соседнего мира, прибегли к хитрости. Они создали гениального генного инженера, и отправили его в Эйоланд.
— В качестве Терминатора? — пошутил я.
— Почти. Звали его — Флэт Гладкий. Он не стал воевать сам, но создал новую расу, которая начала войну против хозяев планеты. Соседний мир оказался забыт. У Эйоланда возник новый противник, быстро учившийся, перенимающий все его военные приемы и все научные знания. Молодая раса тоже хотела жить, а потому воевала жестоко и упорно.
Империя Эйоланда проиграла войну. Все жители планеты, до единого, оказались уничтожены. Флэт не пощадил никого. Хозяевами земель стали жители новой, победившей расы.
По окончанию войны победители воздвигли в захваченном городе двадцать статуй. Статуи символизировали единение всех видов созданных Флэтом существ. Впрочем, это не помогло — вскоре началась гражданская война, а затем голод и мор.
— А сейчас этот город существует?
— Ага. Красивый и древний. Он вновь растет, хотя до масштаба империи ему еще далеко. Да и не нужно — любые империи рушатся.
— Но откуда у моего папы фотография статуи из другого мира?
— Не знаю, — Демьен пожимает плечами. — Сама фотография не так уж и удивительна. Все миры сообщаются между собой, и их предметы, особенно мелкие, понемногу проникают из одного в другой. Загадка в другом — в чертеже.
— А что на нем? Я почти не обратил на него внимания.
— Это чертеж внутреннего плана статуи. Проходы, стены, лестницы, комнаты, сноски о материалах, из которых статую строили.