„Вот бы раскрыть это дело…. Все, кажется уже почти ясно — надо разыскать того парня, который пытался с ней познакомиться на пляже. Пообщаться с ним, но не так как во сне. По всем полагающимся критериям. Вряд ли у него есть алиби, а это уже была бы серьезная зацепка. В комплексе с описанием…. Та я все равно докопаюсь“, — думала молодая следователь.
Компьютер загрузился. Настя нашла программу с базой данных и ввела имя и фамилию погибшего одноклассника потерпевшей Анны, чье сходство было очень велико с подозреваемым. Прошло несколько секунд — и машина выдала результат на экран:
Дело N177/1
— Это нам не надо, — прошлась глазами по тексту Порикова и начала читать выборочно.
„…Топоренко Павел Николаевич…. Погиб в результате несчастного случая при падении с крыши…. Смерть наступила в результате…. Протокол судмедэкспертизы…. Следы борьбы…. Судебное разбирательство…. Иск подан…. Обвиняются Обвальный Юрий Петрович, Ручкин Максим Песчаников, Ерофеева Мария Николаевна, Зощенко Анна Константиновна…. Дело закрыто из-за недостатка доказательств“.
— Интересно, Анна Константиновна, может вам мстит родственничек, — шепнула Настя и продолжила знакомство с „делом“, которое оказалось еще и не одно.
Дополнение к Делу N177/1
„Семья Топоренковых продает квартиру для подачи апелляции по Делу N177/1. Переезжают жить в общежитие N4 по новому адресу…“
Дело N177/2
„….По факту смерти Топоренко Светланы Олеговны…. Самоубийство…. Причина смерти…. утопление в ванной…. Протокол осмотра судмедэксперта…. Дело закрыто.“
Дело N177/3
„….По факту смерти Топоренко Николая Ивановича…. Погиб в результате несчастного случая в комнате общежития, где и проживал…. В результате пожара, вызванного неосторожным обращением с огнем в состоянии алкогольного опьянения…. Смерть вызвана удушьем от вдыхания угарного газа…. Протокол судмедэкспертизы…. Дело закрыто“
Настя отвела глаза от монитора в облупленный потолок. На нее нахлынула какая-то холодная волна.
„Ничего себе — исчезновение семьи. Сын, через месяц — мать, через девять лет — отец. А замешана семья очень влиятельного человека. И скандал я этот еще помню — тогда Обвальный и мэром то не стал. Интересно же они все замяли…. Да тут есть над, чем задуматься…. Так если это, то о чем я думаю — тогда надо посетить других упомянутых людей. Может они тоже подвергались нападению или им угрожали…. Ручкин Максим Викторович — начальник Крайтанского ОБЛОМА. Ага. Неплохо. Вот с тебя я и начну…“.
Настя опустила взгляд обратно на экран, но вместо текста там был повсюду огонь. Ей показалось, что огонь даже немного вырывается за рамки экрана, и она чувствует, как от этого щипает ее кожу. В этом огне, девушка успела различить горящий образ мужчины. Он страшно кричал и протягивал к ней руки. Это было столь неожиданно для девушки, что она невольно громко вскрикнула. Но не успел ее крик долететь до углов комнаты, как на мониторе вновь появился текст, словно ничего и не было.
Громко, как показалось в тот момент Пориковой, зазвонил ее мобильный телефон. Он заставил девушку дернуться еще раз. Следователь слега подрагивала.
„Что это? Галлюцинации? Переработала?“ — сверкнули воспаленные мысли у нее в голове.
Мобильный настырно продолжал звонить. Настя, придя в себя, взяла телефон и ответила на вызов. Звонил ее коллега.
— Да, — произнесла она чуть дрожащим голосом.
— Здравствуй, Настя. Шеф вызывает весь отдел к себе в кабинет. Очень срочно!
— Хорошо. Я сейчас буду.
— Да, давай подтягивайся. Мы все уже идем к нему.
Кабинет Олега Ивановича был в форме длинного прямоугольника с продолговатым столом по центру. Стол начальника стыковался с этим продолговатым столом для подчиненных в форме буквы „Т“.
Настя зашла в переполненный коллегами кабинет. Один из мужчин уступил ей место.
— Спасибо, — застенчиво произнесла она и села на стул.
Все тихонько шептались и переглядывались. Милиционеры догадывались, о чем пойдет речь и, как это преподнесет им начальник. От этого в комнате царило напряжение.
— И так вроде все в сборе? — командным голосом произнес Олег Иванович.