Мы разрываем эти склонности, распознавая их, отпуская свои недовольства и воспоминания и не создавая мыслей о випаке,11 о существующих в данный момент условиях. Будучи внимательными, мы освобождаемся от бремени рождения и смерти, от привычного воссоздания стереотипа каммы и перерождения. Мы распознаем утомительное привычное воссоздание неудовлетворенности, распознаем одержимость беспокойством, сомнением, страхом, алчностью, ненавистью и заблуждением во всех его формах.
Когда мы внимательны, в нас нет привязанности к идеям и воспоминаниям, связанным с нашим «эго», и наша творческая способность становится спонтанной. Нет того, кто любит или любим; мы не создаем никакого личного существа. Таким образом мы находим подлинное выражение любви, сострадания, сорадования и равностности, которое всегда свежо, всегда наполнено добротой, терпением и всепрощением по отношению к себе и к окружающим.
В нем рождается удовлетворенность, у удовлетворенного рождается радость, от радости в сердце успокаивается тело, успокоившиеся телом ощущает счастье, счастливый сосредоточен в мыслях. Освободившись от чувственных удовольствий, освободившись от нехороших свойств, он достигает первой ступени созерцания, — связанной с устремленным рассудком и углубленным рассуждением, рожденной уединенностью, дарующей радость и счастье — и пребывает в ней. Он обливает, заливает, переполняет, пропитывает это тело радостью и счастьем, рожденным уединенностью, и не остается во всем теле ничего, что не было бы пропитано радостью и счастьем, рожденным уединенностью.
Саманняпхала сутта, 75
ПОСТИЖЕНИЕ УМА
Когда мы рассказываем о медитации, то на самом деле снова и снова повторяем все то же самое. Но это необходимо, потому что мы снова и снова забываем — так что приходится постоянно напоминать о сказанном. Помните: мы забываем то, что помним сейчас; а если запоминать нечего, то нечего и забывать. Итак, в медитации мы продвигаемся к тому состоянию, в котором нечего запоминать и нечего забывать. Это не значит, что мы превращаемся в «ничто»; мы приходим в состояние «центра» — реализацию абсолютной реальности, того, что за пределами обусловленности.
Реализация — это не достижение, не так ли? Реализацию не «достигают». Вы реализуете то, чем вы всегда обладаете, сами того никогда не замечая. И медитация — это тоже не процесс достижения. Мы здесь не для того, чтобы сотворить из себя Будд, или бодхисаттв, или архатов, или кого бы то ни было еще; и не для того, чтобы пытаться втиснуть свой ум в обусловленность буддизмом. Вы можете воображать, что от вас требуется промыть мозги новой религией, отбросить все свои христианские привычки и просто-напросто приучить себя мыслить по-буддийски — носить рясу, выглядеть, словно изображение Будды, употреблять всякие палийские словечки и называть себя «буддистом». Но ведь это просто новый маскарадный костюм, не так ли? Это просто новая пьеса, новая роль. Так что цель медитации вовсе не в том, чтобы стать «буддистом».
Реализация. а что это такое? Это слово происходит от слова «реальный»: реализация, узнавание, знание, прямое познание абсолютной истины. А что же мы понимаем под абсолютной истиной? Можно сказать «Абсолютная Истина», «Дхарма» — можно использовать палийское слово «Дхамма» или же санскритское «Дхарма»; можно сказать «Абсолют»; можно сказать «Бог». Кто каким термином обусловлен, такой он и предпочитает. «Абсолютная Истина» может звучать немного интеллектуально; этот термин, быть может, не так берет за душу, как слово «Бог» — но не будем спорить
0 терминологии. Дело не в том, какое именно слово использовать. Мы здесь не для того, чтобы стараться найти идеальный термин для описания того, что не нуждается в описании, что вообще не может быть описано; это можно лишь опытно реализовать. Мы просто делаем то, что мы в силах сделать, используя тот язык, который находится в нашем распоряжении, потому что суть не в том, чтобы решить, какая терминология самая точная, но в том, чтобы уйти от терминов к подлинной реализации! Реализации «Абсолютной Реальности», или «Бога», или «Абсолюта», или как вам будет угодно это назвать!
На уровне религиозных символов и условностей мы можем тратить свое время в спорах о «буддийском воззрении», «буддийской Дхамме», «христианском Боге», углубляться во всевозможные занятные расхождения, заниматься сравнением. Зачем? Ради того, что нами еще не реализовано — подобно слепцам, описывающим слона.12 Дело не в том, чтобы найти идеальные слова или разработать самое наиточнейшее описание. дело в том, чтобы нашей мотивацией было стремление добраться до реальности — то однонаправленное стремление, та искренность, та честность, которая и приводит к реализации истины, к Дхамме.
11
12