— Я пришел, лег спать, и меня с кровати звонок поднял, — вспоминает Чиж. — Оля спрашивает: «Кто звонил, что хотели?» — «Да вот, зовут пластинку писать». — «Пластинку? С “Разными”?..» — «Да нет. Меня одного». Мы с ней оба, такие комсомольцы-пионеры, лежим на диване, спать уже пора, а мы всё размышляем: «Ехать — не ехать...»
Предложение Тропилло было большим соблазном. Сольный альбом мог сделать Чижа известным всему СССР — рокерских пластинок в те годы выпускалось немного, поэтому каждое новое имя вызывало живой интерес. Вдобавок Тропилло обещал заплатить авторский гонорар. Эти деньги для Чиграковых были бы весьма кстати.
Однако Чиж позвонил в Питер и сообщил, что «еще не готов». Настоящая причина отказа, разумеется, была иной.
Когда Чернецкого спрашивали, что такое настоящая рок-группа, он отвечал словами Генри Роллинза[68]: «Это племя, живущее в джунглях. Если беда — общая, радость — тоже». Попытку реализовать себя в одиночку «Разные» расценили бы как предательство.
Тем не менее сам факт интереса со стороны легендарного Тропилло, учитывая рокерскую систему ценностей, давал Чижу повод для гордости. («Однажды у меня было знакомство с питерским парнем, который крутился возле “АукцЫона”. Спрашиваю: “Ты Гаркушу знаешь?” — “Да, конечно”. — “О-о-о!..” Я был страшно горд, что знаю кого-то, кто близок к Гаркуше. И тут вдруг звонит Тропилло...») Такие контакты поднимали в глазах местной тусовки, которая поначалу относилась к Чижу как к «мальчику с аккордеоном».
— Нет, выпить-закусить — тут всё было нормально. Но близко к себе меня не подпускали. Видимо, потому, что я был приезжим, а там своя тусовка, это их город, они там выросли. И вдруг появляюсь я, инородный элемент, и начинаю активно внедряться. Естественно, мне дали понять: парень, ты сначала осмотрись... Я чувствовал это отношение.
Другим следствием переговоров с Тропилло стала песня «Дорогуша». Первую строчку, утверждает Чиж, он сочинил, как только услышал предложение о записи сольника: «Я сразу же подумал: “Неужели совсем крутой стал?!” Обосрал сам себя заранее...»
Эта песня, говорит Чиж, долгое время не нравилась жене — она считала, что в ней подразумевается какой-то конкретный персонаж, хотя на самом деле это собирательный образ девушек, которые возле него крутились:
— В Харькове народным героем был Чернецкий, — говорит Ольга Чигракова. — Сережа поначалу был скромным клавишником. Тогда его не рвали на части. Можно было спокойно пройти через зал. Даже автографы не брали, просто: «О, Серега, привет!»
Ситуация начала меняться, когда «Разные люди» осознали, что их вокалист слег надолго. В группе существовало железное правило: песню исполняет только ее автор. Поэтому Чиж, занявший по решению коллектива место Чернецкого у микрофона, стал петь исключительно свои вещи. Из сайдмена (музыканта, стоящего рядом с лидером) он превратился во фронтмена, «лицо группы». К этой роли Чиж привыкал с трудом. «Сначала я думал, — признался он позже, — что не на меня народ ходит, а на Пашу посмотреть, на Лешу, на Клима».
Сохранить скромность помогало общественное мнение. Харьковская газета «Леніньска зміна» заметила, что с появлением Чижа музыка «РЛ» стала разнообразней. «Но, как и раньше, — подчеркнул рецензент, — гвоздевыми остаются номера и само ритуальное появление на сцене Саши Чернецкого».
После фестиваля «Аврора-90» музыкальная газета «Энск» (Новосибирск), сравнивая «Разных» с их первым появлением на «Авроре-89», отметила, что Чиж «колоссально вырос как вокалист, который не может не понимать, что за ним всегда будет тень Чернецкого, и с достоинством и твердостью несет этот груз».
— Потихоньку пришла популярность: журналистки приходили, три или четыре, — вспоминает Ольга Чигракова. — Не столько фанатизм и поклонение, сколько просто влюбленные девочки. Сережа давал им интервью, пел под гитару, поил на кухне чаем.
Число поклонниц Чижа росло от концерта к концерту. Относительно скромные бросали в почтовый ящик письма с любовными признаниями. Самые бесцеремонные могли появиться на пороге: «Чиж, я взяла два билета в Крым, собирайся!»
— Однажды, — вспоминает Ольга, — был телефонный звонок: «А где сейчас ваш муж?» На репетиции, говорю. «Да-а?.. А вы знаете, что он сейчас с моей подругой трахается?..» Я отвечаю: «Очень хорошо!» Сначала у меня, конечно, шок, слезы, а потом соображаю: «Не-ет, если бы до или после репетиции, тут был бы повод для ревности, а репетицию Сережа ни на одну женщину не променяет!..»
68
Бескомпромиссный бунтарь западного рока, лидер культовых групп Black Flag (1977–1986) и Rollins Band.