Первая по-настоящему профессиональная фотосессия Чижа прошла в Мраморном дворце, где тогда размещался ленинский музей. Через неделю Потапов предложил свой вариант оформления конверта: синий, облачно-вечерний город, над ним три барельефа, как будто вырубленных в скале — Чиж в окружении двух милых девушек.
Позже критики сравнивали это дизайнерское решение с обложкой альбома "Deep Purple In Rock", курносого Чижа с поэтом Сергеем Есениным, а барышень вокруг него — с римскими матронами.
— Была даже статья, где в обложке искали некий скрытый смысл, — вспоминает Потапов. — Типа, «запаянный» Чиж — теперь наш, питерский, и пошли все на хер!..
Во время работы над обложкой был придуман и фирменный чижовский логотип с пацификом. Собственно, именно так — своим прозвищем, где буква «ж» соединена с хиппанской "лапкой голубя" — Чиж всегда расписывался. Художнице Кате Кашицыной, жене Потапова, оставалось только подобрать подходящий шрифт.
По настоянию Чижа на конверте появилась фраза: "Перед прослушиванием — покурить". Многие были против этой хиппанской бравады, но рискованный совет стал для Потапова еще одной зацепкой — круглую сердцевину самой пластинки, т. н. лейбл, он выполнил в виде клочка от пачки «Беломорканала» (в папиросу, как известно, удобно забивать "косяки").
Когда альбом был закончен, нужно было «скинуть» готовые треки на цифровую кассету в формате DAT (Digital Audio Tape). По тем временам это был прогрессивный и достаточно дорогой аудионоситель. Березовец купил такую «датскую» кассету и принес Морозову. Мастер-тэйп заперли в сейф, пообещав отдать, когда будут оплачены услуги студии. Бурлака попытался еще раз уговорить «Мелодию» стать коллективным продюсером Чижа, но та уже всерьез вовлеклась в процесс записи «клюквы», псевдорусских песен для иностранцев.
— Параллельно с Чижом я записывал народный ансамбль «Барыня», — вспоминает Морозов. — Эту пластинку потом с трудом распродали. А вот на Чижа никак не соглашались — нет, это очередной ваш «волосатик», он сгорит буквально через месяц-два… Когда он стал регулярно у нас записываться, как они сожалели!.. "Да, смотри-ка, как Чиж пошел… А кто ж знал?".
Без издателя выпуск пластинки завис. Но тандем Березовец-Бурлака не сбавил оборотов — 24-го июня, т. е. спустя три месяца после записи альбома, в клубе «ОсоАвиаХим» состоялся концерт-презентация сольника. Вместе с Чижом на сцену выходили музыканты, принимавшие участие в работе над альбомом.
Оживление у приглашенной публики (в зале собрались примерно сто человек) вызвало появление Гребенщикова — он скромно стал бочком у микрофона, подпел Чижу в "Хочу чаю" и тут же удалился. Но искушенная тусовка отметила сам факт присутствия БГ на концерте молодого, никому толком не известного музыканта. Как выразился по этому поводу президент Ленрок-клуба Николай Михайлов: "Форма поддержки может быть разной: "Вот тебе сто рублей, поди купи себе хлеба и ботинки". А можно исполнить песню. Еще неизвестно, что лучше".
— Гребешок тогда многим говорил, что появился "замечательный парень из Харькова", — вспоминает художник-"митёк" Дмитрий Шагин. — В одной песне он даже спел: "ослепительный Чиж". Про Чижа это песня или нет, но люди так посчитали. Во всяком случае, у Бори есть такая тенденция: продвигать молодых — в свое время Цоя, потом Чижа…
Неожиданную поддержку сольник нашел в лице Анатолия «Джорджа» Гуницкого, одного из отцов-основателей «Аквариума». "Перед концертом в Пищевике, — вспоминает он, — кто-то подбросил мне кассетку, которая мне дико понравилась". Пластинка еще не вышла, и Гуницкий решил написать рецензию, по сути, на демо-запись.
Этот анонс был опубликован в газете "Вечерний Петербург", где с лета 1992-го Гуницкий вел колонку "Записки старого рокера": "Мне давно уже не приходилось слышать столь кайфовой музыки, и если бы я стал составлять хит-парад последних месяцев, то на верхнюю строчку я поставил бы именно Чижа… Можно сказать, что он продолжает делать то, что начал в свое время Майк Науменко, но, с другой стороны, баллады и блюзы Чижа настолько своеобразны — в первую очередь благодаря текстам, — настолько сами по себе!".
Самыми «болевыми» песнями Гуницкий назвал "Она не вышла замуж" и "Такие дела". Последнюю он даже поставил в один ряд с такими рок-гимнами как "Рок-н-ролл мертв" БГ, "Все это рок-н-ролл" Кинчева и "Право на рок" Майка Науменко.
"Только чижовская тема, — комментировал "Старый Рокер", — в отличие от своих предшественниц, как бы завершает разговор, ведь времена изменились, и нет места иллюзиям… Рок как движение навсегда остался в подвальном и перестроечном прошлом, зато музыка продолжается".
Комплименты коллег и реакция «продвинутой» питерской публики заставили Чижа всерьез задуматься о своем будущем. Про переезд в Питер ему говорили Бурлака, Лосева, Гребенщиков.
— Я действительно звал его в Питер, — говорит Борис Борисыч. — Конечно, я не мог поселить его у себя на кухне, не мог дать много денег. Но я пообещал оказать любую другую помощь.
— В Питер он мог переехать уже тогда, в 93-м, — считает Света Лосева. — Но Чиж человек, который помнит добро, и ему казалось, что он подставит «Разных» своим отъездом. Поэтому он долго колебался. Серега, мне кажется, всегда знал цену своим песням, но не верил, что они нужны какой-то большей аудитории, чем 200–300 человек в Харькове. В натуре его не было амбиций: "я знаю!", "должен!", "буду!". Просто он боялся: "Кому я тут нужен?..". Это произносилось неоднократно.
В Харькове первым, кому Чиж дал прослушать кассету с записанным материалом, был Чернецкий. Он вспоминает, что испытал тогда сложное чувство: это были совсем не "Разные люди". Мягкий, «комфортный» саунд альбома абсолютно не совпадал с его ощущением времени, которое он называл "страшным".
Позже харьковский журналист А.Кузьмин написал: "Чиж записал сольный альбом, на котором были записаны те вещи, которые он играл с "Разными людьми", но исполненные немного попсовее. Как в шутку сказал один из их общих знакомых — это пластинка для тех, кто не любит "Разных людей".
Но невеселые мысли у Чижа вызывал не тот холодок, с которым был принят его сольник, а сама ситуация в Харькове. Концертов по-прежнему не было. Свою форму группа пыталась поддерживать регулярными репетициями.
— Эти бесконечные репетиции, уходящие в песок, — вспоминает Чиж. Каждый вечер являться как на работу, что-то вкладывать, а потом это никуда не выливается — можно с ума сойти!..
Другие переносили ситуацию легче. На репетиции они приходили в промежутках между занятием бизнесом. Получалось, что группа для них стала чем-то вроде хобби. Деньги зарабатывались в другом месте.
К тому же выяснилось, что быть "немножко бизнесменом" нельзя. Это все равно что быть "немножко беременным". Парни настолько втянулись в коммерцию, что даже стали приобретать иномарки. Однажды «Разные» не поехали на фестиваль только потому, что Паша Михайленко был занят срочной разгрузкой вагона с товаром.
Чернецкий говорил: "Мне кажется, наша группа себя изжила. Может, распадемся на время? Посмотрим, как оно будет?..".
"В конце концов я подумал, — рассказывал Чиж, — зачем же я в Харьков приехал? На свадьбах играть? Я парней тогда предупредил, что, если такая фигня пойдет и дальше, то я свалю. Решили подождать до сентября".
1993: "ОЧЕНЬ ИНТЕРЕСНЫЙ, НО МОЛОДОЙ И НЕИЗВЕСТНЫЙ"
"По большому счету — не понимаю, что такое «раскручивать». Если музыка нужна — ее будут слушать"