Пелагея поймала себя на том, что ее левая рука движется сама по себе. Пальцы сгибались и разгибались, словно сплетая невидимую паутину.
- Выхожу вечером, значит я, из своей палатки. И кустами, кустами крадусь на мыс. Там крайний источник, в самом его конце, под прикрытием камней. Небольшой грот, буквально на двоих, но места, чтобы как следует пошпилится, хватит. Это я так, сразу прикидываю. Крадусь, я, значит, крадусь, а там понемногу шторм поднимается. Ветер ревет, на горизонте вижу - облака и молнии бьют буквально каждую секунду. Пока гром тихий, но это только пока. Короче приползаю я туда аки партизан, а она там с этим своим дебилом. Стоит на коленях и отсасывает ему по полной. Наяривает так, что аж дым из ушей идет. Я думаю, вот шкура какая. Она реально пригласила меня, чтобы я просто посмотрел как она оттрахивает своего парня.
Сплетенная паутина - это врата в Серый лабиринт. Каждая Паучья сестра знает это. Каждая паутина - это двери твоего дома. Вежливо попроси паучка пропустить тебя, и шагай прямо внутрь белых нитей.
-А она в это время встает и садится на него сверху, лицом ко мне, задницей к нему. И начинает на нем скакать, постанывая. Парень в экстазе - нихрена не замечает вокруг. А она… - Руслан облизнул пересохшие губы. - А я с ней встречаюсь взглядом, пока она на нем прыгает. А она голая полностью, и я...блин, я от нее взгляда оторвать не могу. Она как будто меня зачаровала, серьезно такое ощущение гипноза. Я смотрю на нее, а она на меня, и я вижу, что еще больше начинает она заводиться. Начинает натирать себе там все, визжит уже от возбуждения. Реально говорю, просто как шлюха. Смотрит на меня, а потом берет и засовывает большой палец правой руки в рот. И начинает его обсасывает бешено. Короче, я сам не заметил как расчехлился и начал дрочить. И вот супер странная ситуация у нас вырисовывается - она трахается, парень ее просто в отключке, а я наяривую изо всех сил. А на заднем плана гроза - бамс! бамс! просто атас.
Руслан и, правда, ударил несколько раз по приборной панели. Пелагея вздрогнула, но не позволила себе даже пискнуть.
- Ну вот, уже подходим к концу. Она начинает совсем уж яростно его охаживать. Кончает, я тоже кончаю одновременно. Она это видит, облизывается, и я понимаю - эта девчонка совсем крейзанутая, но, кажется она на меня запала. Конечно шкура еще та, но может ее парень просто пришел сюда вслед за ней и обломал всю малину. Может, она не виновата. Я, конечно, понимаю, что она себя как шлюха ведет, но если она на меня западает - сколько угодно. Но вообще конечно настоящая московская шкура. Вот так, короче, - Руслан задумался. - Вот.
Он замолчал, сосредоточившись на дороге.
Тишина в салоне была вязкой и удушающей. Пелагея захотело открыть окно, чтобы высунуть голову навстречу воздушному потоку, но она боялась даже двинуться.
Мимо проносились небольшие деревушки. Утлые домики, резные ставни с облупившейся краской, меланхоличные коровы вышагивали вдоль обочины, не замечая металлических ведер проносившихся мимо. Дети играли на улице, вокруг ног девчонки вьется мелкая шавка. Женщина в голубом платке, старая и морщинистая идет с ведром воды. Покосившийся забор, венок из сухой ромашки пришпилен к въездным воротам. Водочкачка - одна на всю деревню, рядом с ней очередь, а вода, перелившаяся через край тары, делает каменистую почву темной и скользкой.
Над печной трубой, продираясь сквозь клубы дыма, вьется воздушный шар. Он грязно-розового цвета.
- Этот рассказ должен был меня успокоить? - тихо спросила Пелагея и сама удивилась, насколько же у нее был бесцветный голос.
- Так, подожди, - усмехнулся Руслан. - Это еще не вся история, есть еще и концовка. В ней самый смак.
Шестерка выехала из деревни и вновь оказалась маленькой точкой, посреди бесконечного моря степной травы.
- Уже ближе к концу их тура, они со мной полезли на настоящую горку. А то все холмы, да какие-то склоны. А горка невысокая, ее даже по-моему никак и не называют. Я на нее вожу тех, кто не осилят основные маршруты, и у кого никакой подготовки нет. Да, грубо говоря, большой холмик с парой крутых подъемов. Но я там чуть со стыда не сгорел. Эти мажоры московские перли в гору пять часов. ПЯТЬ! Нас два раз обогнали мальчишки футболисты. У них этот холмик вместо утренней зарядки был. Вот четырнадцатилетки чешут вперед, а эти накаченные лбы язык на плечо свесили и пыхтят. Смешно смотреть. Ладно, я отвлекаюсь…