- Я знаю, - остановил его гаишник. - А не далековато ли, от Баковки то в Тарбагатай ехать? И чего скорую не вызвал, если ей так плохо?
- Ну мы просто...чтобы быстрее, - запинаясь начал Руслан, с которого слетели последние остатки его самоуверенного маньячного лоска.
- И еще взятка… - пропел полицейский, смотря куда-то вверх. - Плохо, парниша, плохо. Как сестру то зовут, знаешь?
- Пелагея, - резко выпалил Руслан, тяжело дыша.
- Руслан и Пелагея. Какой-то былинный эпос тут у меня, - захохотал гаишник. - Что же ты Руслан ведешь себя не как былинный богатырь? Сеструху бьешь, взятки раздаешь.
- Я… - начал было Руслан, но гаишник жестом указал ему заткнуться.
- Так, выходим из машины, руки на крышу, - сказал он, и что-то в его голосе заставило Руслана сразу же подчиниться. Он вышел из машины, развернулся и уперся ладонями в двери машины. - Давай, без глупостей только.
Один из напарников гаишника обошел машину с другой стороны.
Другой продолжил стоять чуть в отдалении.
Пелагея увидела, что он улыбается.
Что-то тут не так.
Трасса была пустынной и за разворачивающимся здесь представлением следила лишь тайга, да редкие птицы. Пауки леса молчали. Пелагея их не слышала.
Семя внутри нее бурлило, то расширяясь, то вновь сжимаясь до мелкой жемчужины. Живот крутило, рвота подкатывала к горлу. Во рту проступил едкий привкус желудочного сока. Боль отступала, но семя и не думало успокаиваться. Эта дрожь проходило сквозь ее тело, заставляя Пелагею ерзать на кресле.
Она смотрела на то, как гаишник обыскивает Руслана и ее ледяное предчувствие засело где-то внутри нее.
Не из огня ли да в полымя она попала?
Гаишник, стоящий позади, держал палец на спусковом крючке автомата. Он тоже улыбался. Какой улыбчивый патруль им попался, однако. Пелагея поворачивалась от одного патрульного к другому, чувствуя себя кроликом, которого со всех сторон окружили борзые.
- Ого, смотрите, что тут у нас, - старший сержант Рогов показал напарникам ножик, который еще недавно царапал горло Пелагее. - Острая железяка.
Он провел пальцем по лезвию и продемонстрировал всем кровь, оставшуюся на коже.
- Это ты, наверное, сам оцарапался и кровь натекла, да, Руслан? - засмеялся гаишник с калашом.
- Да, - бесцветным голосом откликнулся он.
- На, Жига, ты же такое собираешь, - Рогов повертел нож в руке и бросил гаишнику с автоматом. Тот, несмотря на то, что одна рука была занята, ловко его поймал свободной.
- Да, пойдет в коллекцию, - сказал Жига. Улыбка у него была омерзительная и издевательская.
Жига? Пелагея была не уверена, но ей казалось, что полицейских зовут обычно Петров там, или Иванов. А Жига - это что-то из тюрячки. С другой стороны, все наконец-то стало выстраиваться в одну систему.
Маньяк-убийца.
Полицейские - оборотни.
Что дальше мир?
- Ладно, Руслан, - спокойно сказал Рогов. - Отвезем сейчас тебя и твою сеструху в больничку. Мы с Семкой впереди поедем, а Жига к вам сядет - дорогу покажет.
-Да я знаю дорогу, - сказал Руслан и тут же получил от гаишника короткий удар в лицо. Пелагея коротко вскрикнула, но сразу же зажала руками рот. Руслан упал на колени, держась за кровоточащий нос. Рогов делал вид, что ничего не произошло.
- Ничего ты не знаешь, паря. Ни-че-го, - процедил он и, забрав документы туриста, направился к полицейской машине.
Звук автоматного затвора прорезал тишину пустынной трассы, словно громовой раскат.
- В машину, быстро, - сказал Жига и его голос лязгал так же, как и калаш в его руках. Руслан заполз на свое сиденье. Выглядел он жалко. Кровь заливала подбородок, нос раздулся и окрасился фиолетовым. В глазах засела ярко-лиловая паника. Он дышал часто и прерывисто. Внезапно, он стал таким же, как и Пелагея.
Жига уселся на заднее сидение, и девушке впервые удалось его рассмотреть. Невысокий и крепко сбитый, из-под полицейской куртки выглядывала выцветшая рубашка в клетку. Пальцы на правой руке были заклеены кусочками черного скотча. Лицо у него было грубое, и напоминало плохо очищенную картошку. На левой щеке росла грубая щетина, правая была неаккуратно выскоблена. Переломанный нос и тонкие губы, которые исказила отвратительная усмешка. Как издевка над общим образом - глаза, глубокого орехового цвета с красивыми ресницами. Глаза были моложе всего остального лица лет на десять. Вот только добрыми они не были.
- Ехай, извозчик, ехай, - хохотнул Жига, прижимая ствол калаша к спинке водительского сидения. - А будешь дергаться, я тебя сразу положу. Обещаю, меня не поломает.