Вместо воды на траву полилась кровь.
Пелагея визжит от восторга.
Это все, о чем она когда-либо мечтала.
Пули врезаются в хитиновый панцирь на ее спине, обжигают ее, заставляют нелепо рухнуть, запутавшись в своих длинных членистых лапах. Она обернулась.
Полицейский все-таки освободил руки от паутины и теперь стрелял в нее из своего пистолета. Его лицо было спокойно, но по плотно сжатым губам и отблеску в глазах, она поняла, что его все-таки проняло.
Пелагея улыбнулась,
Так сладко - кровь на ее губах.
Она рванула влево и тут же, резко распрямив свои ноги, взмыла вверх. Она увидела свою тень, проносящуюся над поляной - огромную, прекрасную восьмилапую тень. Полицейский закричал. Его пистолет изрыгал пулю за пулей. Они были быстрыми и смертоносными, а вот его руки - недостаточно.
Патроны наконец кончились.
Он потянулся за новой обоймой.
Упертый.
Словно древний герой, вышедший навстречу своей погибели.
Правда Пелагея видит настоящих героев - они спят глубоко в земле. Здесь их много, раскиданы тут и там. Пройдешь чуть дальше в лес и можешь наткнуться на целое их побоище. Их тела давно стали землей, но души все еще ждут последней битвы. Они спят и ждут. Но, а полицейский, совсем не похож на них. Его дух осквернен, словно лицо супермодели в которое плеснули кислотой.
Пелагея рухнула на него с высоты, придавив тяжестью своего тела. Она сжала руки на его черепе. Его глаза наконец-то захлестнула настоящая паника, рот разорвался криком полным ненависти и боли. Пелагея так и не узнала его имени.
Она сжала руки, и его голова лопнула, кровь хлынула теплой волной.
Пелагея отшатнулась назад, чувствуя, как начинает возвращаться в норму. Она успела заметить очки, валяющиеся на траве, прежде чем силы оставили ее.
Слава всем Темным богам она не раздавила их случайно.
Она рухнула на колени и зажмурившись, принялась шарить руками в поисках очков.
- Бля, бля, бля, бля, бля, - причитал рядом Руслан. Ее уши прочистились, и она наконец могла адекватно воспринимать то, что происходило рядом с ней.
- Блин, ты не мог бы заткнуться, пожалуйста, - взмолилась она. Руслан и правда заткнулся. Наконец, она нащупала очки и торопливо надела, чуть не выколов себе глаза дужкой. - Черт, это было…- она замолкла, подбирая нужное слово. - Напряженно, очень напряженно.
Она без сил откинулась назад на траву. Ее одежда промокла от крови, трава вокруг стала пурпурно-красной. Все тело ломило так, словно по ней проехались катком.
- Черт, я просто в ауте, - ни к кому не обращаясь сказала она.
- Что ты такое? - тихо спросил Руслан.
Она взглянула на него.
Маньяк сидел на траве, съежившись, вжав в голову в плечи. Очевидно, он совсем оцепенел, если до сих пор не с бежал отсюда на одной из машин. У Пелагеи просто не было бы сил гнаться за ним.
- Я? Ну это сложный вопрос? - как могла улыбнулась Пелагея, вставая на ноги. Внезапно, ее живот скрутило, да так, что она мгновенно рухнула обратно на траву. - Черт, черт, нет, только не сейчас!
Боль, начавшаяся мелким приливом, превратилась в настоящую разрушительную волну, прокатившуюся по ее телу от пяток и до головы. Она согнулась, ее позвоночник захрустел, словно вот-вот сломается на две половинки, пальцы свело судорогой, а изо рта вырывался хриплый крик. Все было намного хуже, чем раньше. Сейчас боль заполняла каждую клетку ее тела, а то что жило внутри нее зашевелилось. Пелагея чувствовала это безграничное желание вырваться, вдохнуть воздуха, прийти в этот мир, и эти желания захлестывали ее, подчиняя.
Ее желудок словно сжали стальными проволоками, которые натягивались все сильнее.
Она сделала попытку встать, но очередной спазм размазал ее по траве.
Она завыла, чувствуя, как по ногам течет кипящая кровь.
- Нет, нет, черт, только не сейчас, еще немного, - плевалась она словами.
Кое как у нее получилось перевернуться на спину. Стало полегче.
- Что с тобой? - испуганно спросил Руслан. - Ты в порядке?
Смешные вопросы. Привычная человеческая реакция - спросить "ты в порядке?" - сейчас выглядит абсолютно неуместно и нелепо.
Пелагея понимала, что он может сейчас взять свой козырный ножик, подойти к ней и перерезать ей глотку. И она не сможет сделать ровным счетом ни хрена. Пока что его глаза были стеклянными от шока, но даже самый страшный шок имеет свойство улетучиваться, особенно если ты чуешь чью-то беззащитность.