Она села на Руслана в который раз за пару последних минут вжимая его в землю. Ей оставалось только гадать - насколько скучно было бы следить со стороны за их неумелой, но отчаянной дракой в грязи? Их поединок, наверное, был таким скучным, что их бы выгнали из ассоциации реслинга. Что говорить, он был настолько унылым, что их бы выгнали даже из футбольной ассоциации.
Слава богам, это барахтанье продлилось едва ли дольше двух минут, хотя самой Пелагее казалось, что прошли годы.
Осьминожек в руке Пелагеи бешено извивался, щупальца вцепились в пальцы, тщетно пытаясь их разжать. Он отчаянно визжал, насылая на девушку видение за видением. Вокруг нее вновь выросли темные замки, коралловые города и церкви блюющего бога, но ей уже было плевать на это.
Руслан выкрикивал ругательство за ругательством, продолжая держаться одной рукой за глаз.
Второй он попытался ударить Пелагею. Попал в плечо. Чуть не сбросил ее с себя.
Боли она не почувствовала.
Ничего не почувствовала.
Будто она лежит в своей постели под одеялом, а на другом конце города машина врезалась в столб - настолько далеко был от нее этот удар. Ее тело выло и умирало, боль и усталость - эти два голодных волка - рвали его на части. Но до самой Пелагеи им сейчас было не добраться.
- МРАЗЬ! СУКА! НЕНАВИЖУ! - завопил Руслан и вновь ударил Пелагею. Удар получился медленным и неловким, но девушка была слишком усталой, чтобы увернуться.
Она чуть не свалилась с него.
Чтобы удержаться, она резко качнулась вперед и воткнула нож в его плечо.
Руслан закричал от боли.
Пелагея резко впихнула осьминога в раскрытую пасть маньяка. Моллюск заполнил его глотку, щупальца облепили лицо парня.
Один его глаз был широко выпучен от ужаса, на месте второго расплывалась красное пятно ожога.
Он хотел что-то сделать, может схватить ее за волосы и сдернуть с себя, или все-таки прицелиться, как следует и заехать в челюсть ей так, чтобы сразу отправить в нокаут.
Пелагея не дала ему этого шанса.
Она вытащила лезвие из его плеча и тут же быстро, даже немного торопливо, вогнала нож в здоровый глаз Руслана. Она вложила в этот удар последние силы, чтобы лезвие вошло действительно глубоко и достало до мозга. Видимо у нее получилось.
По телу Руслана прошла резкая судорога, словно кто-то воткнул ему в позвоночник провод с высоким напряжением. Все его мышцы на мгновение напряглись, жалобно захрустели позвонки шеи, а руки дернулись так, что казалось, они сейчас улетят на второй космической в небеса.
С жутким щелчком его челюсти захлопнулись и не заметив застрявшего между ними осьминога.
Ребенок с тошнотворным хлопком лопнул. Визг, разрывающий уши, прекратился. Повсюду брызнул желтый гной. Несколько капель попало на лицо Пелагеи.
Она не смогла сдержать улыбку.
Ее ребенок, ее пусечка, ее кровинушка родимая превратилась в бурое месиво из которого торчали ошметки темных щупалец.
Руслан вздрогнул последний раз и затих. Руки бессильно упали на траву. Грудь перестала судорожно вздыматься. Пелагея прикоснулась к его футболке, вымазанной в грязи, пытаясь услышать биение сердце. Пусто. Тихо.
Девушка сокрушённо выдохнула.
Получилось.
Она сделала это.
Сделала, даже не смотря на то, что у нее по факту и шанса то не было.
Пелагея запрокинула голову и радостно засмеялась.
Да, блять!
Да, нахер!
Она, продолжая истерично смеяться, вытащила нож из глаза Руслана. Кровь разлилась по его лицу красной паутинкой.
- Ну что, кто кого убил, а, мразь? - вкрадчиво спросила Пелагея, давясь смехом, и воткнула нож в щеку парня.
Лезвие разорвало кожу, показались розовые десны и зубы, меж которых виднелись комья гнилой икры. Остатки моллюска начали вытекать через разрез.
- Ну, и кто теперь шкура? - Пелагея снова занесла над трупом нож и воткнула его в шею. Повернула, с похотливым наслаждением чувствуя, как разрывается плоть под напором стали. Резко выдернула его на себя. Кровь брызнула на нее, увлекаемая вслед за лезвием. - Что, думал, сможешь трахнуть меня? Выебать? Изнасиловать?
Дыхание стало тяжелым, смех застрял в горле, и Пелагея поняла, что начинает задыхаться от ненависти.
- Думал, что раз я девушка, то ты имеешь право делать со мной все что хочешь? - она закрыла на секунду лицо руками, давя рвущиеся наружу слезы. - Думал, что я твоя жертва, мудак? Думал, что имеешь право дотронуться до меня, тварь? Думал, что я заслуживаю этого? Ты...ты мразь...ты…