И всё же, однажды, молодость напомнила о себе. В тайгу, для прокладки магистрали, набиралась автоколонна. Правда, условия обещали далеко не курортные; солярка, говорят, стыла на морозе, да и выходные частенько отменялись. Наш бульдозер хорошенько подумал и решил остаться дома, мудро рассудив, что нет смысла отправляться к чёрту на кулички заниматься тем же самым. Кроме того, по его мнению, здесь он единственный тащил на себе основной груз забот, и считал себя незаменимым. Найти причину, оправдывающую и объясняющую твои действия, всегда очень легко. Ещё легче в неё поверить.
А тут ещё один пустячок. Во время очередного ремонта, по ошибке, ему поставили слишком большой нож. Теперь он плохо видел, что срезает. По бокам и далеко впереди всё лежало как на ладони, а посмотреть вниз, прямо перед собой, - никак. Знать-то, что делает, он знал, но конкретно видеть, на что наезжает, увы, не получалось. Лишь в зеркале заднего вида отражалась широкая чёрная полоса, которую он оставлял за собой, и которой очень гордился.
Время мечтаний давно прошло, и теперь Бульдозер каждый день ровнял, планировал, сгребал, чётко следуя планам и указаниям, ни на сантиметр, не отступая в сторону, а если что-нибудь постороннее, случалось, и попадало под его гусеницы, так-то были, по его убеждению, издержки производства.
Конечно, он признавал, иногда случались мелкие неприятности: то забор зацепит, то собачью будку раздавит. Один раз ехал прямо, не заметил клумбу, и где росли цветы, получилась красивая ровная дорога.
Его попытались переделать, но он не дался:
- Большие дела делаются большим ножом!
- Под тобой гибнут бабочки, цветы, ломаются деревья. Ты делаешь всё это, походя, даже не замечая.
- Моя задача, идти прямо, прокладывая дорогу, по которой всем будет легко и весело шагать. Да, кому-то не повезёт. Я не могу ради одного цветка делать петли или подпрыгивать, если какой-нибудь дурной воробей вздумает купаться в пыли перед моим носом. Во всём должен быть порядок. Кому-то это не нравится. Ведь всегда найдётся защитник анархии и бездорожья. Это их проблемы, - ответил, как отрезал Бульдозер и завёл мотор.
Он получил новое задание, проделать в лесу просеку для лесорубов, и ожидал, что теперь-то его оценят по достоинству.
В самый разгар работы закончилось топливо. Пока ожидали подвоза нового горючего, пришёл приказ – лесорубам выйти из леса. Зелёные лёгкие планеты оказались важнее дров. За бульдозером решили вернуться попозже, но в круговерти новых дел о нем вспоминали всё реже и реже, а потом и окончательно позабыли. А он стоял посреди леса, окрашиваясь в грязно-коричневый цвет, ожидая продолжения работ и недоумевая, почему за ним не приходят. Постепенно накапливалась злость и обида на судьбу, загнавшую его в эти дебри.
Тем временем лето закончилось. Зима сменила осень, а по весне, сначала робкая, а затем всё более разошедшаяся, молодая поросль рассыпалась по просеке, возвращая лесу первозданный вид.
Молодежь не знала, что такое "бульдозер"; застывшая на месте ржавая железяка своим видом никак не тянула на грозу леса, а рассказы вековых елей вызывали у них усмешку.
- Нынче другое время! – горячились молодые деревца.
Ведь они собирались укрыть чудесным зелёным одеялом весь мир. Заставить расцвести седые верхушки самых высоких гор. А времена длинных пил и острых топоров, это история, далёкое прошлое, и к настоящему никакого отношения не имеет.
- Молодо, зелено, – снисходительно перешёптывались старые, покрытые мхом, лесные пни. – Вот и высовываются, вверх лезут.
Но у каждого в глубине души теплилось: - А вдруг...
Зелень, тем временем, буйно разрасталась и всё плотнее обступала застывшего металлического монстра. И вот, однажды утром, тот увидел, как прямо у него на капоте, расцвёл цветок.
Бульдозер хотел накричать на наглеца, но цветок неожиданно улыбнулся и смущенно спросил.
- Здравствуйте. Извините, я вам не помешаю?
От этого незатейливого вопроса, и робкой улыбки, в железной логике механизма, привыкшего всю жизнь проводить прямые линии, произошёл сбой. Пробурчав в замешательстве нечто нечленораздельное, он вдруг осознал, что никогда не видел так близко цветов.
Внезапно сверкнула молния и прогремела первая, весенняя гроза. Сильный ливень смыл с остатков стёкол грязь, и они снова засияли небесной голубизной, и цветок многократно отразился во всех этих осколках.
Бульдозер смотрел на этот разноцветный хоровод, на бездонное, ослепительно голубое небо, и пытался понять, почему же он раньше не замечал этой красоты.
Постепенно подросшие деревца и высокая трава совершенно скрыли следы чужого вторжения, ярким покрывалом накрыв землю.
Где-то здесь находился и наш бульдозер со своим новым другом, и их неспешный разговор вплетался в тихий шум леса.
Волк-пастух
В одном стаде баранов пропал пастух. Как пропал, по какой причине, никому не ведомо, но, ясен день, не может хороший баран жить без пастуха. Помыкались бараны, помыкались и уже даже хотели подать объявление в газету. Мол, так и так, ищем пастуха. С опытом работы в большом коллективе. Без вредных привычек. Возраст — не более тридцати лет.
К счастью, о бараньей беде прослышала Лиса. Пришла на лужайку, где паслась отара и взобралась на пенёк.
- Глубокоуважаемые бараны и овцы! – воскликнула она.
Глубокоуважаемые перестали жевать и с недоумением уставились на Лису, пытаясь сообразить, с чего бы это рыжая разбойница разливается соловьём.
- Вы же не какое-то там стадо бессловесное, - не мало не смутилась Лиса, выдержала короткую паузу и продолжала. - Вы сами должны выбрать себе пастуха. На конкурсной основе. Кто лучшее предложение сделает, тот и будет пасти.
- А что, нам это подходит, - оживились бараны. – Только где его взять? Видишь, какое у нас стадо большое, не каждый справится.
- Я вам завтра приведу такого, какого нужно.
На другое утро заявилась Лиса, а с ней два Волка. Бараны насторожились, в кучу сбились.
- Вот вам кандидаты, - сказала Лиса и показала на Волков.
- Не понял? – уставился на них Старый Баран. – Это же Волки.
Этот Баран всегда шагал впереди стада и считался самым умным.
- Правильно, - воскликнула Лиса и указала на волка, что сидел справа. – Но какой Волк! Вегетарианец! Его от мяса воротит. Перешёл исключительно на растительную пищу.
- Чесслово, - кивнул Первый Волк. – Причём, ем только старую траву.
Он сорвал одуванчик, пожевал и с отвращением выплюнул.
- Видали? – сказала Лиса. - А каков охранник? Ни одна собака не подойдёт.
- Какой очаровашка, - оживились Овцы. - Настоящий мачо, не то что наши толстобокие. И натура тонкая - цветы любит. Мы согласные.
- Цыц, - шуганул их Старый Баран. – Расшумелись. Не сено выбираете. – И повернулся к Лисе. – А другой кандидат?
- Из-за соседнего бугра - показала Лиса на второго Волка. – Знаете, какие там законы. Никакого посягательства на личность. Только по её согласию.