От «зомби» толку было мало. Русские почему то плохо поддавались немецкой «реабилитации», впрочем как и немцы русской. Они обычно просто разбредались. Николай Игоревич по одиночке отстреливал приближающихся с автоматами немцев, но их было слишком много. За неделю боев в поселок для подкрепления прибыло больше двух сотен немецких оккупантов. Убитых, кто не был разорван в клочья – немцы быстро ставили в строй.
Патроны закончились, Николай Игоревич отложил винтовку и взял в руки оружие травматолога – свою любимую дубинку. Рядом сидел Янус с противотанковой клизмой – немцам он не собирался сдаваться ни живым, ни мертвым. Маргарита Захаровна в окровавленной косынке и футболке сжимала штыковую лопатку – далеко от Януса и РПГ-7 она отходить тоже не собиралась. Курт во главе полусотни солдат с автоматами перешагнул остатки истерзанной стены больницы. «Нет» - подумал Курт. «Эту войну мы выиграли».
- Хэнде хох – скомандовал он. – Мухосраненск капут, русише швайне. Ауфгибен!
- Русские не сдаются – раздался уверенный голос.
Врачи уничтоженной больницы переглянулись. Голос не принадлежал никому из них. А дальше все происходило как в кино: отряд «ОМОНа», при поддержке работников прокуратуры и братков ворвался на развалины больницы. В короткой стычке никто не стал кричать кто работает – немцы все равно бы не поняли. Они и так ничего не поняли.
Маргарита Захаровна пошла в атаку. Прежде чем ее огромное тело наполненное сотней пуль упало без дыхания – она успела «положить» два десятка коренастых «гансов». Янус снес башку еще одному метким выстрелом из РПГ и упал нашпигованный свинцом. Николай Игоревич уже лежал с пулевым ранением в сердце. Артур Львович поджег и бросил очередной «коктейль Писюльки», но смерть настигла и его. Молодые врачи окровавленными лежали по всей больнице – все они встретили смерть как герои.
Отряд «ОМОНа», точнее то что от него осталось смог остановить неприятеля и обратить в бегство. Теперь бои шли за каждую улицу, за каждый дом. Снайперы братков отработали по вышкам – стало гораздо легче. А потеряв живительную лужу и склады боепитания - немцам стало очень тяжело. Партизаны дружно ударили к ним в тыл и вместе с омоновцами и братками загнали «гансов» на минное поле. Немцы сдались. Капитан «ОМОНа» обнялся с Константином Никаноровичем, командиром партизан. Немцев загнали в сарай и поставили часовых.
А в это время врачи Колдоенинска вместе с их мэром таскали убитых и тяжело-раненых от больницы к луже. В нее же запихнули и «своих зомби». Маргариту Захаровну тащили всемером. Кто то принес из соседнего дома пластинку и граммофон. На весь поселок грянул марш «Прощание славянки». Главврач Колдоенинска вытер набежавшую слезу.
Постепенно поселок приходил в себя. Уцелевшие жители выползали кто откуда. Их лечили уже воскреснувшие врачи. Принявший несколько капель «Живой смерти» Артур Львович показал где находится неприкосновенный запас самогона.
Дошла очередь и до немцев. Немцев лечил Николай Игоревич, причем долго и мучительно. По нескольку раз окуная в живительную грязь прежде чем применить травматологическую терапию для умственно отсталых. Нашлась работа и для Януса. Многих немцев в тот день удалось наставить на путь истинный. Раскаявшихся передали в руки «ОМОНовцев». Прокуроры начали составлять протоколы. Врачи Колдоенинска пошли на «лекцию-практикум» с Артуром Львовичем. Он решил поделиться с друзьями своими рецептами.
Маргарита Захаровна начала беседу с Куртом. Она хотела чтобы и Марк послушал, но американцы уже давно сбежали. Курт слушал и морщил нос, он стал немного понимать Дитриха. Может в нем шевельнулась совесть, а может он и притворялся. Маргарита Захаровна рассказывала Курту про жителей поселка. Про всех. Кто что любит, о чем мечтает, через что в жизни ему пришлось пройти. Рассказывала она спокойно, не торопясь, обстоятельно, останавливаясь на деталях и мелких подробностях. Курт не плохо знал русский и поэтому понимал о чем идет речь. Когда он начинал слушать не внимательно пытаясь уйти в свои мысли – то сразу получал болезненный удар по ребрам. Он был плохим человеком, но все таки как надеялась Маргарита Захаровна не безнадежным.