– А ты должен? Я бы тоже напирала, но не знаю, о чем именно мы сейчас говорим.
В кабинет вошел грузный мужик в синем рабочем комбинезоне и грохнул на стол огромные кружки с кофе.
Некоторое время мы все завороженно смотрели, как раскачивается кипяток, гадая, выплеснется он наружу или обойдется.
Обошлось.
Мужик вздохнул с явным сожалением и так же молча вышел.
– Кто это? – спросила я ошарашенно. – Он же не копает могилы, в перерывах исполняя обязанности твоей секретарши?
Антон перегнулся через стол, открыл верхний ящик, достал оттуда наполовину съеденную шоколадку и протянул мне.
– Конфет нет, прости, – сказал с улыбкой. – А Мишка… он просто сотрудник, не думай слишком много.
Я вздохнула.
Вот зачем этот человек улыбается, когда прекрасно видно, что ему вовсе не хочется этого делать?
– Не думать я могу, – согласилась, – это гораздо приятнее, чем думать.
– Какое счастливое умение, – иронично заметил Антон.
Шоколад был пористым, горьким, безо всяких приятных добавок вроде орехов или хотя бы изюма.
Люди, которые покупают такой шоколад, вряд ли умеют по-настоящему радоваться жизни, я давно это заметила. Зато твердо стоят на ногах и точно знают, чего хотят.
И нет, я не гадаю по шоколадкам, хотя могла бы.
– Значит, Леха перестал рассказывать всем девицам подряд, что был мне вместо родителей, что всю свою юность потратил на такого сложного подростка, как я? – задумчиво спросил Антон. – Недоедал, недосыпал, но поставил младшего брата на ноги?
– Серьезно?
Это было неожиданно. Алеша не казался человеком, который способен недоедать и недосыпать.
– Это он последние пятнадцать лет такой… сибаритствующий, – проницательно объяснил Антон, не спуская с меня глаз. – А до того был вполне себе и матерью мне, и отцом… Так сколько хочет Лиза?
Я сомнамбулически протянула ему записку с аргументами.
Шоколад был горьким, а кофе – сладким. Неправильное сочетание наоборот.
Антон тоже был неправильным наоборот: пока все люди пытались казаться лучше, чем они были, он пытался казаться хуже.
Зачем?
– Все понятно, – деловито проговорил Антон и сунул записку в карман. – Теперь поговорим о тебе, Мирослава. Какой у тебя доход? Ты планируешь детей? Сколько?
– Пятерых, – ответила без промедления. – Трех девочек и двух мальчиков. Правда, не от Алеши, от другого мужа.
– Какого другого? – не понял он.
– Второго другого, – объяснила я. – Алеша мой тестовый муж, я вышла за него замуж для опыта. По любви я собираюсь выскочить потом за нового мужчину, может, даже за тебя, жизнь ведь такая вся внезапная.
Он закашлялся и кашлял так долго, что я успела выдуть добрую половину огромнейшей кружки кофе.
– Любопытно, – наконец обронил Антон. – А Леха знает о твоих планах?
– Я ему наверняка что-то такое говорила. Почти уверена, но это не точно. В любом случае я вряд ли приду к тебе за алиментами на моих пятерых детей, так что смело вычеркивай меня из списка людей, на которых надо настраивать автоплатежи. Мой бизнес в последнее время процветает.
– И что же это за бизнес? – спросил Антон, почти вернувшийся к первоначальной невозмутимости.
– Потомственная гадалка Мирослава Видящая, – представилась я скороговоркой, – расклады на судьбу, любовь и деньги. Онлайн и офлайн. Скидка десять процентов на каждый пятый расклад. Составление натальных карт и астрологические прогнозы.
Выдохшись, я снова сделала глоток кофе.
– Что? – после долгой, какой-то звенящей паузы спросил Антон. – Это вообще законно?
– В приложении «Мой налог» мой вид деятельности указан как «прочее».
Он снова надолго замолчал, переваривая услышанное.
Возможно, на полном серьезе прикидывал, что указано в моей медицинской справке.
– Карты, – осенило Антона внезапно, – скамейка, загс!
– Бинго, шайба, бито, гол! – в тон ему воскликнула я и, кажется, снова пошатнула душевное равновесие собеседника. Требовалось как-то компенсировать нанесенный ущерб.
– Хочешь шаурмы? – предложила голосом человека, способного достать звезду с неба.
– А у тебя что, с собой? – осторожно спросил он, вроде бы готовый почти ко всему.
Да, огорченно подумала я, принести с собой еду было бы куда практичнее крокусов.
– С собой ничего нет, – преувеличенно бодро прощебетала, – зато я знаю место, где подают отличную шаурму, и совсем рядом.
– Совсем рядом здесь только блошиный рынок, кладбище и горстка старых развалюх, которые давно пора снести.
– Точно, – закивала я, – и отличная шаурма.
Некоторое время Антон задумчиво пил кофе, словно решая про себя какую-то мегасложную задачу.