Скай обменялась приветствием с Микки, дежурным поваром, взяла поднос с едой и села за дальний столик. Расковыряв вилкой мясную запеканку из тофу с острой томатной подливой, она заставила себя съесть половину — запеканка была вкусная, да и Микки ей обижать не хотелось, он болезненно переживал отсутствие аппетита у тех, для кого готовил.
Уставшие бойцы уже поужинали, и сейчас, откинувшись на спинки жёстких стульев, тихо переговаривались между собой и курили. Эрик отсутствовал, и у Скай тревожно сжалось сердце. Не было ничего проще, чем подойти и спросить, но она продолжала сидеть перед остывающей едой, комкая салфетку дрожащими пальцами. Скай боялась услышать ответ.
Мучаясь неизвестностью, она вышла из столовой и направилась в крыло личных апартаментов руководства, убеждая себя, что бойцы Эрика не сидели бы так спокойно, если бы с их командиром что-то случилось в рейде. Тогда почему он не пришёл?
Скай уверенно двигалась по узким каменным проходам, освещённым рассеянным оранжевым светом, мимо лаборатории, оружейной, склада одежды и учебных классов. Перед очередным поворотом она замедлила шаг, услышав возбуждённые голоса. «Тебя, ублюдка, с моста за это сбросить, и то мало», — кричал один. «У людей горе, а ты на детей кидаешься!» — возмущался другой. «Да отмудохать его как следует и оставить подыхать, тварь бездушную…» — предлагал третий.
Осторожно ступая, Скай выглянула из укрытия и увидела Эрика в окружении пяти мужчин — они размахивали руками, что-то зло доказывая ему и друг другу, кто-то уже стягивал с себя верхнюю одежду, готовясь к драке, а один молча наматывал на ладонь узкий ремешок. Скай нахмурилась, узнав в обмотке цестус — эти кожаные полоски с металлическими заклёпками на порядок усиливали травматичность удара и могли очень сильно изуродовать противника. Она вышла на свет и откашлялась. Разговоры стихли, все шестеро мужчин одновременно уставились на неё удивлёнными глазами.
— Ты что здесь делаешь, Скай?
Это был Джеральд, один из поваров. Он готовил самые вкусные капкейки, какие Скай пробовала, и в его смену она всегда просила добавки. Невысокий, худой, жилистый, с острым цепким взглядом и порывистыми движениями, Джеральд был похож на сжатую пружину. Он приходился дядей избитому подростку и братом одной из похищенных неофиток, и сейчас заканчивал обматывать свою вторую руку страшными ремнями.
— Уходи, тебе здесь не место, — сказал он.
— Вы угрожаете Лидеру, — сказала Скай. — По законам фракции это карается изгнанием.
— Мы не причиним ему большого вреда, просто немного поучим.
— И для этого вам понадобилось пять человек? — возмутилась она. — Я могу уйти, но будь уверен, я сразу пойду к Максу и всё расскажу.
— Пусть остаётся, — сказал один из мужчин. — Посидит в сторонке, уму-разуму, может, научится.
— Так она, вроде, не для этого встряла, — сказал другой. — Она на защиту этого уёбка кидается.
— Ну, а мы причём? — спросил его собеседник. — Хочет огрести, мы всегда пожалуйста. Отшлёпаем по заднице, чтоб не лезла во взрослые дела, и лишим сладкого.
— Она наваляла Шейду, — сказал Джеральд. — На твоём месте, Колин, я не был бы таким самонадеянным…
Всё это время Эрик с усмешкой поглядывал на говоривших, не принимая участия в перебранке.
— Шла бы ты отсюда, конопатая, — сказал он.
— Я не конопатая, — вмиг набычилась Скай.
— То есть не уйдёшь? — спросил Эрик, и когда Скай мотнула вихрастой головой, хмыкнул: — Вот ты упёртая… Окей, тогда назначаю тебя ответственной… — он снял с себя куртку и бросил её Скай, — за мои вещи. Никому не отдавай и никуда не лезь. — Эрик повернулся к Бесстрашным. — Натрещались, девочки? Может, начнём?
Площадка, на которой сошлись Бесстрашные, представляла собой разветвление проходов со стороны Ямы и столовой к комнатам лидеров, и уходящих влево тоннелей к заброшенным складам, которые при необходимости использовали и как карцеры, и как пыточные. В длину не более двенадцати ярдов, в самом широком месте около восьми, перекрёсток, как и все переходы в этом крыле, был каменным, неровным, с поблёскивающей в углублениях пола грязной водой.
Вначале нападающие атаковали по очереди и дрались по одному. Эрик бился с таким воодушевлением, с таким остервенелым удовольствием, что сразу Скай даже забыла, зачем находится здесь, любуясь тем, что происходило на её глазах. Техника боя Бесстрашных была примитивной, приёмы простыми, без изящества и утончённости, присущих боевому искусству, которому её обучал отец, но эффективной — лица дерущихся быстро стали окрашиваться во все оттенки красного, мужчины сплёвывали сквозь зубы вязкую сукровицу.
От желания броситься в драку у Скай чесались ладони, она нетерпеливо постукивала пяткой о каменный пол, но послушно стояла в стороне, держа в охапке доверенную куртку, прижавшись к ней щекой, вдыхая его запах. Позже она не могла внятно объяснить ни себе, ни Эрику, как оказалась в самой гуще из мужских тел, и каким образом, издав дикий вопль, успела запрыгнуть на плечи одного из Бесстрашных, сжав его шею ногами. Когда осёдланный мужчина, упираясь ей подбородком в промежность, гоготнул: «Ты точно этого хочешь?» и попытался дотянуться языком до её паха, Скай стиснула бёдра так, что лицо шутника посинело, и он начал судорожно стаскивать с себя незваную наездницу.
Теперь у Скай был персональный противник, и она постаралась не разочаровать его. Её молодое тело истомилось от безделья, от пропадающего понапрасну знания годами заученных приёмов, и сейчас требовало движения, дрожало от напряжения и эйфории. Получив свободу действий, оно ликовало.
Бесстрашный не был готов к такому повороту — вначале он просто лениво отмахивался от шустрой девчонки, но когда одна его рука онемела, а рёбра запекло огнём, он разозлился и бить стал в полную силу. Двигался он неторопливо, и его удары не достигали цели, но упорства и выдержки опытному бойцу было не занимать. В очередной раз он ударил, целясь ей в лицо, вкладывая в удар всю свою мощь. Скай очередной раз легко качнулась в сторону, смещаясь с линии атаки, но теперь одной рукой схватила мужчину за ладонь, а другой за локоть. Во время боя она смеялась, для неё это было как весёлая игра — биться с этим не слишком проворным Бесстрашным.
А потом посмотрела в сторону. И веселье кончилось.
Эрик!
Скай не знала, кричала ли она вслух его имя, или этот вопль мысленно взорвался в её голове.
Один из мужчин свернулся на полу, мёртвой хваткой блокируя ноги Эрика, а Колин и его напарник держали за руки, заведя их за спину так, чтобы голова жертвы была как можно ниже. Чтобы Джеральду было сподручнее бить. И он бил, в основном по лицу и в голову — не спеша, размашисто, усердно.
Скай взвыла, вся её бравада улетучилась. Крутанувшись на месте, она вывернула руку своего противника к его плечу и, имитируя рубящее движение катаной, бросила назад. Вопль мужчины и хруст его костей раздались одновременно.
Пошарив за голенищем, Скай достала нож.
— Не делай этого, — прохрипел Бесстрашный, придерживая раненую руку. Он с удивлением смотрел на милую беловолосую неофитку, на его глазах превратившуюся в фурию — её рот кривился в злобном оскале, ноздри раздувались, а взгляд был полон такой лютой ненависти, какой он за все годы службы ни у кого не видел.
— Раньше надо было думать, — мрачно сказала Скай и кинула нож.
Массивный торец метательного ножа звонко впечатался в лоб Джеральда, и он упал, оглушённый. Бывший противник Скай облегчённо выдохнул, а она рванулась вперёд. Скай пнула с разворота Колина по открытым рёбрам, вынудив его отпустить руку Эрика. Другую руку второй мужчина отпустил сам, кинувшись на помощь Джеральду. Отвлекая внимание Колина, Скай дала Эрику время освободиться от последнего напавшего.
Когда Лидер распрямился, она ахнула: всё его лицо покрывали многочисленные ссадины и кровоточащие раны, губы были разбиты, штанга над бровью вырвана — кровь заливала подбитый глаз, мешая смотреть, а надбровье выглядело как кусок сырого мяса.