У Скай возникло ощущение дежавю, только тогда на больничной койке — слабая и несчастная — лежала она.
— Пришла пожалеть меня, куколка? — сказал Шейд. Он заметил в проёме белобрысую голову и попытался изобразить свою всегдашнюю бесшабашную ухмылку. Вышло неубедительно.
Скай зашла в комнату и прикрыла за собой дверь, прислонившись к ней спиной.
— Разве я давала повод заподозрить себя в жалости? — спросила она ядовито.
— Тогда чего припёрлась?
— Принесла тебе эспандер.
Скай открыла рюкзак и вытащила клубок прорезиненных жгутов.
— Зачем он мне? — зло спросил Шейд и скривился.
— Тренировки можно продолжать и в госпитале… Или надо было скакалку принести? — фыркнула Скай, в следующее мгновение уворачиваясь от летящего в голову стакана с водой. За спиной раздался звон разбившегося стекла.
— Ты охуела?! — взревел Шейд, шаря рукой по тумбочке в поисках очередного метательного снаряда.
Скай рассмеялась, медленно подошла к кровати и осторожно присела на край — туда, где должны были находиться ступни Шейда.
— Вот теперь ты мне нравишься, — серьёзно сказала она. — Злость идёт тебе больше, чем страдания. Ведь признайся, жалел себя? — Скай внимательно смотрела на своего бывшего инструктора, и в её глазах вновь вспыхнула насмешка. — Ну, конечно, великий и могучий Шейд, гроза фракции Огня, столько сделавший для общего дела… и теперь лежит обрубком на больничной койке, не нужный никому… — Она поцокала языком и спросила: — Сколько тебе осталось здесь быть? Тебе уже сказали, когда ты должен убраться? И это вся благодарность, да?
Её слова — острые, ядовитые — жалили, кусали так безжалостно, так бесчеловечно, что Шейд вдруг совершенно успокоился. Он прищурился и внимательно посмотрел на свою гостью.
— Зачем ты пришла?
— Узнать, что ты решил делать, пока этого не сделал, — просто сказала Скай.
— Выбор у таких, как я, невелик, ты же знаешь. — Шейд устало потёр переносицу. — С моста в пропасть или к изгоям. — Он в упор посмотрел на Скай и покачал головой: — Я не пойду к изгоям… только не я. Лучше смерть.
Скай кивнула, словно знала ответ заранее, продолжая рассматривать лежащего на больничной кровати мужчину.
— Не хочешь прогуляться на крышу? — спросила она. — В коридоре стоит коляска, я отвезу тебя.
— Зачем?
— Помогу спрыгнуть, — усмехнулась Скай.
Шейд скривился.
— Мне кажется, что ты очень гордишься прозвищем, которое тебе дал Эрик. И всячески стараешься соответствовать, — сказал он.
Скай наклонилась и легонько ткнула его кулаком в бок.
— Окей, ты раскусил меня, — сказала она, смеясь. — Так пойдём на крышу? Или у тебя есть более важные занятия?
Они поднялись на лифте почти под самый купол, а потом по переходам и пандусам вышли наверх. Было прохладно. Откатив кресло к самому дальнему краю крыши, Скай присела на парапет, кутаясь в тонкую куртку. Она не знала, сколько времени есть в её распоряжении, поэтому без предисловий перешла к делу.
— Кроме прыжка в пропасть и жизни среди изгоев есть ещё один вариант, — сказала Скай. — Ты когда-нибудь слышал, что за Стеной есть люди? Что наш город это большой эксперимент тех, кто живёт по ту сторону?
— Да, но это сказки. Просто, чтобы баламутить народ, — Шейд пожал плечами.
— Расскажи, что тебе известно.
— Ну-у, была война, всё погибло. Чикаго выжил, люди были поделены на фракции, потому что так легче поддерживать порядок. Построили Стену, потому что за ней заражённая территория. Два года назад произошёл вброс информации о якобы каком-то эксперименте, который люди за Стеной проводят над нами, и что дивергенты это не уроды, которых надо вылавливать и уничтожать, а чуть ли не наше спасение. Потом всё разъяснилось, это была провокация сопротивленцев. И мы снова живём спокойно дальше…
— Всё не совсем так. Война была, но мы не единственные выжившие. — Скай подняла руку, останавливая своего собеседника: — Об этом чуть позже. То, о чём стало известно два года назад, это правда. Бюро Генетической Защиты существует, как и поставленный над жителями Чикаго эксперимент. После глобальной катастрофы была ещё и генетическая война за чистоту, и людей поделили на якобы генетически чистых и генетически поврежденных. Чистые остались за Стеной, над остальными ученые экспериментировали, создав искусственные поселения. Мы служили им расходным материалом, нашей главной целью было давать генетически чистое потомство, дивергентов.
— Я всё это знаю, — сказал Шейд и снова пожал плечами. — Об этом ходили слухи, но потом Эрудиты выпустили официальное разъяснение, что это ложь. Теперь ты утверждаешь, что это правда… Окей, что дальше? Кто из вас врёт?
— На территории Америки уцелело несколько городов, — продолжала Скай. — На сегодняшний день мы точно знаем о Нью-Йорке на востоке и Сан-Франциско и Лос-Анджелесе на западе. Есть непроверенные данные о Сиэтле, Далласе и Вашингтоне. Говорят, правительство Соединённых Штатов восстановлено и действует. То, чем занимается Бюро Генетической Защиты, противозаконно, чудовищно… И мы не знаем, делают они это по собственной инициативе, или с одобрения правительства.
Шейд долго, внимательно, изучающе разглядывал лицо своей юной собеседницы. Впервые он жалел, что не Искренний, и не умеет распознавать ложь. То, что говорила эта девушка, взволновало его.
— Кто это — мы? — наконец спросил Шейд.
— Что конкретно ты знаешь о Движении Сопротивления? — в свою очередь спросила Скай. — Ты когда-нибудь слышал об Элинор Расмус?
Глаза Шейда округлились. Элинор Расмус… Кто же не слышал имя этой суки? Лидер Сопротивления уже не один десяток лет, ночной кошмар Джанин и головная боль всего Бесстрашия! Никто не знал, ни как она выглядит, ни даже сколько ей лет. Некоторые утверждали, что Элинор Расмус в действительности не существует, что это выдумки. У сопротивленцев есть свои люди во всех фракциях, они систематически вербуют и подростков и взрослых, внедряя своих агентов под видом неофитов-переходников, в результате чего за три десятилетия существования Движения число членов многократно выросло. Сопротивленцы мечтают захватить власть и уничтожить систему фракций. На сегодняшний день они представляют собой гораздо большую угрозу существующему порядку, чем афракционеры.
— Ты, — голос Шейда стал хриплым от волнения, — ты Вербовщик?
Скай еле заметно кивнула, и Шейд поражённо хлопнул себя ладонью по лбу. Теперь для него все части головоломки сошлись: и её необычные способности владения оружием, и незнакомая техника рукопашного боя, и странная для бывшей Искренней натренированность. Пожалуй, такой сопернице было не стыдно тогда проиграть на ринге.
— И многих ты у нас завербовала? — спросил он с любопытством.
Скай покачала головой.
— Я пришла только за одним, конкретным человеком, — сказала она. — Но ему сейчас не до глобальных конфликтов, поэтому пока я вербую тебя. — Скай криво улыбнулась, маскируя свою обиду. — Нападение на неофитов случилось очень некстати.
— Эрик? — спросил Шейд, и когда Скай кивнула, ухмыльнулся: — Тебе надо было вовремя раздвинуть перед ним ноги, глядишь, и сейчас он вился бы возле тебя, а не пропадал день и ночь в госпитале Эрудитов около той шлюхи. Ты совершила большую ошибку, куколка, подарив первую ночь не ему. Кстати, — Шейд прищурился, — почему тогда ты пришла ко мне? — Этот вопрос не давал ему покоя.
— Ты любишь комиксы? — вдруг спросила Скай. Вид у Шейда стал такой ошеломлённо-непонимающий, что она рассмеялась. — Одно время все снова увлеклись довоенными комиксами о приключениях супергероев… У тебя был любимый герой?
— Он и сейчас есть. Халк крутой пацан. И ещё Росомаха. — Шейд пожал плечами, всё ещё не понимая.
— А мне больше всех нравится капитан Бумеранг[1].
— Это тот мужик с безумным взглядом и золотым зубом?
Скай кивнула и улыбнулась.
— Ты не в честь него себе такой клык сделала? — Шейд усмехнулся, а Скай снова кивнула. — Погоди, так он же не герой… он из злодеев…