Сколько-то они бежали, арбалетные болты я собирал всего несколько секунд, плюс пока изучал обстановку — итого без движения я всего минуты три. Отличная фора, могло быть намного хуже.
Я выстрелил, целясь чуть пониже пояса, отвернувшемуся от меня рыжему. Бррр! Вздрогнул от его вопля и помчал дальше. Выскочил из простенков и оказался в длинном помещении с кучей труб, непонятных ответвлений и самым настоящим бассейном на дне.
Вот понимаю, почему полиция такие места не зачищает — хер поймешь, куда идти, везде какие-то дырки, щели, в которой в лучшем случае застрянешь, а в худшем арбалетный болт в задницу прилетит. Пока выбирал, куда идти дальше, меня снова нагнали. Топот с лязгом донесся сразу с двух сторон — снизу от кромки бассейна и из-за угла, куда я планировал пойти.
Я отступил в тень, а потом и вовсе втиснулся в трубу, сбрасывающую в бассейн дождевую воду. Раскорячился боком, пропуская тонкий холодный ручеек вниз, и стал ждать. Судя по звуку шагов, ко мне двигалось минимум три человека с фонарями. Луч все время скакал по полу, периодически убегая на потолок и дальнюю стену.
— В трубе проверь, — донесся недовольный голос.
— Смотрел уже, — огрызнулся какой-то совсем уж молодой пацан.
— В следующей тоже проверь, — раздалось уже совсем близко, стало быть, это они обо мне.
Я тихонько вывел вперед «задиру», готовясь встречать тех, кто сейчас засветится, но все никак не шли.
— Эй, на воде! — раздался крик все того же недовольного. — Нашли его, мокрощелки недоделанные?
— Жену тебе нашли, придурок, — кто-то снизу не остался в долгу. — Прямо в масть тебе, такая же жаба!
И все заржали. Как нижние, так и верхние, стоявший буквально в метре от моей норы.
— Че ты ржешь, щегол? Двигай давай, сопля, — послышался звук затрещины, и луч фонарика, а за ним и три темных силуэта прошли мимо меня.
Фух, адреналин прям щекочет нервы. Одни шли не дошли, другие шли не дошли, а серединку пропустили. Как-то в электричке в прошлой жизни мимо контролеров так попал — у них облава с двух сторон вагона, а я посередине. Так они возле меня встретились и развернулись.
Я дождался, пока шаги стихнут, выскользнул из трубы и пошел туда, откуда пришел будущий жабий муж. В этом мире, может, и не так это плохо — глядишь, в царевну превратится.
Мне нужен был командный центр, место, где сидит сейчас Мокрица, сканирует все и отправляет во все стороны бойцов.
Но все никак не мог его найти. Изучил местный лазарет, практически прошел сквозь стену (ниши были только тряпками завешаны) несколько спальных блоков. Где чуть не запутался в висящих гамаках. Там меня ждала засада, и пока я с ней разобрался, догнали еще два рисковых бедолаги. В итоге выжал их в гамаке, спеленав, как в кокон.
Ленька помогал как мог, но в итоге завел меня туда, где все началось. Только не внутрь раскрученной взрывом комнаты, а в галерею, откуда в нас стреляли арбалетчики. Один как раз все еще лежал тут, не пережив тогда встречу с «кочегаром».
— Все, — я отобрал у покойника флягу и сделал несколько глотков какой-то кислой, но крепленой бадяги. — Заипался.
«…нельзя останавливаться…» — шикнул Ларс: «…они же сейчас придут…»
— Вот и прекрасно, — я подобрал арбалеты, зарядил их и расставил возле ближайших стремянок. — Скажите лучше, мы можем мою ауру скрыть от Мокрицы?
«…только еще больше смазать, но общее направление он все равно поймет…» — ответил профессор.
— Окей, а скопировать и на кого-то из вас повесить? Например, тебе?
«…мне-то зачем?» — профессор напрягся: «…вот пусть лучше Мухе…»
«…а я что крайний что ли?» — блин, и этот туда же: «…лучше уже на мейна тогда все повесить…»
Пошла какая-то фобосная перепалка. Мейн даже голос подал в духе «я есть Грут», но все почему-то его поняли. Только Харми не участвовала и спокойно сказала:
«…давай я прогуляюсь, там несложно, просто сосредоточься и представь…»
Было похоже на медитацию. Сначала я как бы выпустил Харми из душелова, и осуществил что-то типа отвязки учетной записи. Силуэт фобоса вспорхнул и растаял в воздухе, но не исчез, а спустя мгновение проявился снова, но уже внутри соседней комнаты.
Сконцентрировался на ней. Представлял, что на мне тонкая липкая целлофановая пленка и я ее снимаю слой за слоем. Был вариант думать, что я сдираю кожу, но я предпочел выбрать более понятную ассоциацию. Отлеплял кусочек и также мысленно переносил его на Харми, которая становилась менее прозрачной с каждым последующим переносом.
Справились за пару минут и начали ждать.
Первая волна довольно лихо ворвалась в комнату, скача по обгоревшим кирпичам и стреляя на ходу в силуэт Харми, присевшей в уголке. И также лихо слегла от трех арбалетных болтов. Неожиданно чересчур мощных с такого расстояния. Первого прибило к стене, второй получил болт в лобешник и аж ногами взбрыкнул, а третий затих уже по дороге на выход, уткнувшись в кучу с мусором.
Ждем вторую волну и делаем ставки, когда же, наконец, Мокрица придет сам.
Вторая группа явно просекла, что есть какой-то подвох, но упорно шла вперед по полученным координатам. Первыми, прикрываясь огромными щитами, наспех сколоченными из столов, двинулось два качка. Одновременно, войдя в зал, с разных входов. За ними уже шла зачистка — мужики помельче с ружьями. И как только заметили Харми, сразу же открыли огонь, превратив стену в решето.
— Что за хрень? — удивился здоровяк, опуская щит и тут же получив арбалетный болт в голову.
Остальные среагировали молниеносно, залпом разрядившись в зону вокруг окошка. Но меня там уже не было. Я сразу же скатился со стремянки, сиганул в сторону, подкравшись к узкой нише. Выждал секундочку и отдал команду Ларсу на активацию еще одного арбалета, закрепленного у дальней бойницы. И уже после выстрела и нового залпа, выскочил за спиной у сгруппировавшихся бандитов.
Выражение — «у меня лапки» заиграло новыми красками. Дым от пороха еще не успел рассеяться, а в комнате стало на четыре калеки больше. И трое уже никогда не встанут.
«…пушка — огонь!» — воскликнул Муха, имея в виду наше новое оружие: « …управляемость, как у обычного молотка, махай да бей, а еще и пробивает, и режет, как маленький серп другим концом…Там еще щитоносцев нет? А то я открывалку не распробовал?»
Щитоносцев не было, зато прилетела светошумовая граната, за ней еще одна, а следом в дверной проем вкатилось пулеметное дуло.
Клацнул затвор и под вопли какого-то безумного стрелка, который уже в предвкушении орал: тра-та-та-та-та, да сдохни же ты, наконец, гнида… я ударил «лапкой», свернув новенький ствол набок.
Пнул его с ноги, разворачивая в проходе и, перегнувшись через щит, схватил и дернул на себя стрелка. Щуплый типок с щербатой мордой и сальными, зализанными назад волосами. Костюм тройка в полоску, блестящие штиблеты — этакий мерзкий клоп, а не мокрица. Но точно он. Фамильное сходство с французом бросалось в глаза. Ну, привет…
«…и не ищи нас больше…» — голова Воробья обернулась, когда мы выходили из комнаты.
«…Ленька, ты нормальный?» — простонал профессор: «…как он нас искать будет, ежели он мертвый? Если у него из уха канделябр торчит? Как?»
«…вот я и говорю, что не надо…» — невозмутимо продолжил Воробей: «…и правильно, что лапку об него марать не стали, канделябром так-то тоже неплохо…»
С канделябром случайно получилось. «Гусиную лапку» действительно пачкать не захотел, а патроны неожиданно закончились, когда за Мокрицей еще подмога прискакала. Пришлось в закрома лезть, и что первое под руку попало, тем и попрощался с гостеприимными бандитами.