Хотя я едва не навлек на себя немилость императора, все же я был доволен своей прогулкой. Она позволила мне узнать о жизни страны больше, чем двухмесячное пребывание в стенах дворца. Придворные, правда, по-прежнему старались внушить мне, что население страны пользуется исключительным благополучием, но скрыть наличия недовольных уже не могли.
Вот что я узнал от придворных.
Было время, когда Юбераллию раздирали междоусобицы. Как и у нас в Британии, разнообразные партии стремились захватить власть над государством, разнообразные теории и верования стремились властвовать над умами. Основным вопросом, заставившим больше всего пролить крови и чернил, был, по словам придворных, вопрос о том, какие бороды следует носить истинным юбералльцам – длинные или короткие. Вздорность предмета разногласий не могла смутить меня: достаточно было вспомнить о непримиримой вражде остроконечников и тупоконечников в Лилипутии, о партиях низких и высоких каблуков там же, борьбу сторонников веры без дел и дел без веры у нас в Европе, чтобы не слишком удивляться особой заботе, проявленной населением Юбераллии к этому природному украшению мужской половины человеческого рода. Ведь даже такой умный человек, как мой предшественник по путешествиям в необыкновенные страны Томас Мор, и тот сложил голову на плахе, защищая привилегию священников на внебрачное сожительство со своими экономками[7].
Как бы то ни было, скоро все население страны разделилось на два враждующих лагеря. К одному принадлежали лучшие люди страны, все те, кого благородство, богатство и знатность поставили во главе нации – они считали, что следует носить длинные бороды; к другому лагерю, объединявшему главным образом нищее и необразованное население, ремесленников, фермеров, батраков и чернорабочих, принадлежали сторонники коротких бород.
Нынешний император, вступивший на престол после того, как его предшественник был благодаря проискам короткобородых изгнан из страны, не оправдал ожиданий этой партии, помогавшей ему добиться власти. Получив императорский скипетр, он отрекся от своих заблуждений и, объявив себя сторонником длинных бород, предписал всем своим подданным в трехдневный срок переменить свои убеждения. Большинство населения поспешило выполнить это мудрое предписание, и длинная борода восторжествовала. По приказу императора никому не разрешалось стричь бороду короче десяти куртов, кроме преступников, выбритый подбородок которых свидетельствовал о их принадлежности к самому презренному из сословий государства.
Длинная и окладистая борода стала считаться признаком высшей расы. Короткобородые, открыто выступившие против императора, были разбиты, многие из них казнены, многие заключены в тюрьмах, многие скрылись в соседней стране – Узегундии, а те из них, которые остались на свободе, были весьма существенно урезаны в своих правах. Чтобы быть последовательным, император лишил также всяких прав тех лиц, борода коих не доросла до установленной нормы, а молодых людей из низших сословий причислил прямо к сословию преступников, и они отбывали на принудительных работах несколько лет, пока их подбородки не приобретали достойного высшей расы украшения.
Большие затруднения доставили императору женщины. Но так как они не могли при всем желании отрастить бороды в установленный императором срок, то все они, не будучи формально зачислены в сословие преступников, приравнивались к ним в правах: так, они не могли иметь имущества, свидетельствовать на суде, наследовать, заниматься торговлей, и являлись полной собственностью тех лиц, которых судьба сделала их мужьями. Но, к чести правителей Юбераллии, нужно сказать, что эти ограничения считались временными и действовали лишь до тех пор, пока у женщин не вырастет борода.
Все эти меры не замедлили оказать свое благотворное действие. И страна наслаждалась бы полным счастьем, если бы оставшиеся на свободе тайные сторонники короткобородых не продолжали смущать простых и доверчивых людей, распространяя среди них нелепицы и небылицы.
Так, они утверждают, что установленные императором порядки привели народ к голоду и нищете, они внушают фермерам и батракам, что те получают от своих трудов только ничтожные крохи, они отрицают, что провозглашенное императором единомыслие и единодушие населения основано на единстве расы и крови, и смеют говорить об угнетении и зажимании рта. Они не хотят верить, что законы страны являются выражением совести подданных, и, отрицая добровольность выполнения этих законов, называют лучшую из стран страной мракобесия, лицемерия и лжи.
7
Томас Мор, автор «Утопии», был казнен в борьбе за католицизм, на учение которого о безбрачии духовенства намекает Гулливер.