И, представьте, машину нам в скорости прислали. Новенькая такая машина, блестит. Паренек с машиной прикатил – тоже новенький, в крахмальном воротничке – и тоже блестит.
– Вот, – говорит, – какое обращение: ручку сюда поверни – идет, обратно поверни – стоп.
Все рассказал. Ходит машина по деревне, трясется, будто боров, с боку на бок переваливается.
Показал и уехал.
– Куда же ты? – говорим. – Разве у нас не останешься?
– Некогда мне… Требуйте из города тракториста – пришлют.
Поставили трактор в сарай – ждем тракториста. Неделю ждем – нет. Другую неделю ждем – нет. Еще раз требуем, и еще неделю ждем – опять нет. А нам уж пахать пора.
– Что ж это мы, ребятки, сохой что ли пахать будем? Давай сами пустим.
– Давай!
Парень один вызвался – Андрюшкой зовут.
– Я, – говорит, – человек наученый – в кавалерии два года был – с любой лошадью справлюсь – неужто мне эту штуку не оседлать?
И оседлал. Сел, ручку повернул – пошла машина. Прет по деревне – а мы за ним следом. Он шибче – и мы шибче. До ворот доехали, он кричит:
– Открывай!
Мы бежим открывать, а он прет и прет – прямо на ворота. Как языком ворота слизнул – все столбы повыдергал.
– Ну, думаем, и сила!
А машина все дальше прет. На полосу приперла – Андрюшка кричит:
– Приправляй лемеха, пахать буду.
А где же тут на ходу?
– Останови! – кричим.
Он побледнел весь – а остановить не может. Все дальше и дальше прет, безо всякого стеснения. Полосу прошел – по кочкам прет, кочки прошел – в лес уперся.
Только, слава те, лесу осилить не смог. Богатырь-богатырь, а споткнулся.
Мы Андрюшке кричим:
– Вертай назад – едем в деревню!
А он туда ручку вертит, сюда вертит – машина ни в бок, ни на сторону.
– Не идет!
Остановились и смотрим – а что делать, никто не знает.
– Плевое дело, – пастух говорит, – небось нужной части не прислали. Всегда уж так. А я знаю, чего нехватает.
– Говори, коли знаешь.
– Кнута нехватает. Ее бы кнутом огреть – сразу бы пошла. Корова небось, ежели которая упрямая…
Махнули на него рукой – молчи! Секретарь совета заинтересовался.
– Не по форме, – говорит, – к машине отнеслись. Во всяком деле свою форму знать надо: одно в лесную комиссию, другое в земельную, третье в губотдел. А вы не то направление взяли, вот и уперлись.
– Брось, ты не понимаешь.
Милиционер явился.
– Это, – говорит, – не что иное, как хулиганство. Посадить бы денька на два в холодную.
Секретарь ячейки пришел:
– Почистить, – говорит, – надо бы. Оттого она и не идет, что не вычищена. Нашу ячейку почистили – живо работать стала.
– Оставьте, говорим, тут мастеровой человек нужен. А вы туда же. Посылай за кузнецом!
Явился кузнец: в одной руке молоток, в другой рашпиль.
– Что, не идет? Мы сейчас.
Посмотрел там, посмотрел тут:
– Шипы, – говорит, – стерлись. Тут ясное дело, что требуется: надо, говорит, наварить, да закалить, да отянуть, да оковать. Действуй, Андрюха, рашпилем, а я молотком буду.
Там ударил, тут ударил – какая-то хреновинка отскочила.
– Ишь ты, – говорит, – как сухо закаливают.
Тут уж мы все на него:
– Брось, уйди!
А машина стоит и стоит.
Что ж тут поделаешь? Двенадцать лошадей в нее кое-как впрягли да доставили в деревню. Стоит машина в сарае, а мы сохой пашем. Отпахали – а тут на наше счастье и тракторист приехал.
– Что, говорит, тут у вас?
Машину посмотрел, одну штуковину повернул, другую повернул – глядим – пошла машина.
– А как, – говорит, – вас сломать угораздило?
Мы молчим, только в затылках почесываем.
– Дешево, – говорит, – отделались – давайте десятку за ремонт, да мне в город на дорогу.
Ну, а теперь мы, слава богу, с трактором. Пахать, понятно, вспахали, и без него, а все-таки хорошо. Вечерком насядут на машину девки да парни – и пошла потеха. Катаются, радуются.
Говорят, что по осени машина нам весь хлеб смолотит.
И то ладно. Чай, мы народ не балованый – не пятки ж нам она чесать будет.
Старый обычай
Граждане села Загорья после праздника, на котором было немало драк и даже одно убийство, обсуждают на сходке вопрос о пьянстве.
– Изживать надо этот обычай, – говорит председатель, – как праздник, так все пьяным-пьяны. Хозяйству полный разор – и вот видите, какие несчастья бывают. А все вино. Предлагаю вынести постановление: кооперации водкой не торговать, самогонки никому не гнать и самим не пить…
– Правильно! – гудит сход.
– С этого же дня постановим, – обрадовался председатель, – у кого что есть спиртного – просто-напросто вылить. Баста!