— Возможно, она также слышала, что он бесстрашный охотник, который способен в одиночку справиться со зверем, — прибавила Маргарет.
— Да, и она понимает, что судьба дает ей шанс поквитаться. Я не знаю точно, что она после этого сделала в первую очередь…
— Может быть, украла охотничий меч?
— Украла и спрятала. И никому не сказала?
— Никому, — твердо ответила Маргарет. — Это касалось ее одной.
— Я так и думал, — сказал Чосер. — Меня сбили с толку рассуждения ее мужа, который поделился со мной своими подозрениями на месте убийства. Теперь-то я вижу, что он ничего не подозревал о ее планах.
— Совершенно ничего не подозревал.
— Как правило, она носила свободную одежду, широкие юбки, в которых не трудно было спрятать оружие. В тот день она позаботилась надеть свой привычный красный наряд. Он отражал бушевавший у нее в груди огонь. Женщина была крепкой и выносливой, привыкшей к многочасовой ходьбе. События складывались для нее самым благоприятным образом. Вместе с другими она уходит в лес, где идет охота. Отрывается от спутников. Привлеченная шумом схватки, выходит на поляну в ту самую секунду, когда гасконский дворянин готовится нанести зверю смертельный удар. Все складывается так, будто само провидение направило женщину к этому месту и передало в ее руки жизнь врага. Может, провидение сделает за нее основную работу и дворянина убьет кабан?
— Одна ее часть хотела этого, — сказала Маргарет, — но другая надеялась, что он выйдет из схватки со зверем живым.
— И он действительно выжил, одержав победу над вепрем. Женщина присела в кустах на краю поляны. Теперь дворянин стал преследуемой жертвой. И она выждала, когда он подошел поближе, и выпрыгнула из укрытия…
— Потому что он напал на нее тем же способом за много лет до этого. И потом еще на хорошего, безобидного человека.
— Что она почувствовала, когда дело было сделано?
— Удовлетворение и отчаяние.
— Удовлетворение и отчаяние? Что, вот этим все кончилось?
— Нет, — пояснила Маргарет, — и вы знаете, что это не так. Хотя бы потому, что, избежав правосудия, этот благородный, как вы его называете, человек не избежал женского возмездия.
— Возможно, она подумала, что сбросила груз с души?
— Эта мысль ее тоже посещала.
— Человек погиб в счет некогда совершенного им случайного убийства. По сути, невинный.
— Не нужно прибегать к образу невинного, чтобы уколоть мою совесть, мастер Джеффри. С того рокового дня я ни разу не заснула крепким сном, — сказала Маргарет. — Я все время ждала, что меня разоблачат, раскроют. Когда едва живую Алису вытащили из реки, я подумала, что судьба начала мне мстить, только кара пала не на меня, а на дочку. Слава богу, все обошлось. Но кто знает, что сулит будущее? Кого еще небо накажет за мое преступление?
Все это время кроме них на баке никого не было. Чосер встал. Он и Маргарет Лу оказались лицом к лицу. Но она отвернулась, подставив свое лицо лучам заходящего солнца. Отвернулась, как будто случайно, привлеченная красивым видом. Полубак «Арверагуса», обвешенный по бортам боевыми щитами, напоминал башенку замка. Маргарет оперлась своими пышными бедрами о борт. В этот момент на бак со средней палубы поднялся Льюис Лу и окликнул ее. Маргарет с удивлением оглянулась. Потом резко повернулась к морю и покачнулась, словно теряя равновесие. И медленно, можно сказать осторожно, перевалившись через борт, кинулась в безмятежные океанские воды.
23
Итак, Маргарет Лу оставила этот мир. Но что стало с другими нашими героями, например, с Губертом, иначе Янусом? Так вот, этому джентльмену удалось-таки сбежать из подвалов аббатства в Бордо. В настоящее время он скитается по просторам Аквитании в надежде погреть руки на надвигающейся войне. Помолимся о том, чтобы он держался от всех нас подальше.
А что Ришар Фуа, сенешаль Гюйака? Ему доложили о несчастии в Либурне и смерти его людей, хотя справедливее было бы все же сказать, людей де Гюйака. Сенешаль распорядился остановить Чосера с товарищами только потому, что неправильно понял Флора, будто бы намекнувшего на жесткие действия. Ныне Флора и знать ничего об этом не желает. Фуа опасается, что дурная слава Гастона Флора перейдет и на него. Флора, вероятнее всего, после непродолжительного траура женится на Розамунде де Гюйак. Еще сенешаль боится, что в случае осложнений, которые — что весьма вероятно — им сулит расследование властями из Бордо, Флора с легкостью им пожертвует.
Что же касается Розамунды де Гюйак и Гастона Флора, то лучше обратиться к старинному роману. И хотя события в нем не совсем соответствует действительности, он все-таки достаточно правдоподобно описывает заключительную часть их любовной истории с того момента, когда они решили, когда придет время, пожениться. Дай бог жить им счастливо. В романе о Николетте и кастеляне описано немало событий — сражения, сны и споры, но заканчивается он так:
Как-то раз муж Николетты с кастеляном Домфрона отправились на охоту. Дама Николетта также сопровождала мужчин в этой забаве. Несмотря на то что оба любили Николетту, их страсть к охоте была ничуть не меньше. Они преследовали белоногого оленя. Собаки много раз теряли след, отчего приходилось возвращаться назад. В бесплодной погоне прошел целый день. Об этом олене давно говорили, но видеть никто не видел. Ориентируясь по собачьему лаю, участники охоты вышли на песчаный берег могучей реки. Оглядевшись по сторонам, охотники заметили белоногого оленя на противоположном берегу. Река была быстрой и глубокой, и мужчины поразились мужеству животного, которое рискнуло переплыть на другую сторону и теперь смотрело на своих преследователей печальными и нежными глазами. Ни одна собака не отважилась бы броситься в реку, и даже самый бесстрашный конь заартачился бы, попытайся хозяин принудить его к этому подвигу.
Без лишних слов оба мужчины слезли с коней. Ловчий убедительно советовал даже не пытаться переплывать эту реку, прекратить охоту и возвращаться домой. Он уверял, будто белоногий олень — не животное, но богиня, принявшая этот облик. Ни одному из смертных существ не удалось бы переплыть этот поток. Всех нас неизбежно постигнет расплата, если мы не прекратим преследовать этого оленя. К уговорам присоединилась сама Николетта. Но ни ее муж, ни кастелян не прислушались к мудрым советам своих людей и бросились в быструю реку.
Как ни сопротивлялись мужчины стремительному потоку изо всех сил, но течение отнесло их далеко от берега к острым скалам. Где-то на середине реки муж Николетты стал призывать кастеляна: «Помоги мне, мой друг, ибо я иначе утону — я ранен и больше не имею сил держаться на плаву!» У кастеляна же дела были не столь ужасны, как у его товарища, и он, вероятно, мог добраться до другого берега, так как к этому времени уплыл дальше. Однако он вернулся и спас друга от волн, отдав последние силы. Они вместе выкарабкались на берег, где их поджидал ловчий. Все это время белоногий олень продолжал наблюдать за людьми печальными и нежными глазами. Дождавшись, когда люди будут в безопасности, олень повернулся и исчез в темных лесных зарослях, и с тех пор никто его больше не видел.
Охотники возблагодарили Бога за спасение и воздали хвалу кастеляну Домфрона за самоотверженный поступок. Но не все было благополучно с мужем Николетты. На середине реки он ударился грудью об острую скалу. Удар пришелся в область сердца. Его положили на траву. Рана кровоточила, и жизненные силы покидали мужественного рыцаря. Жена взяла его руку в свою, но, не в силах от горя произнести слова утешения, она только плакала. Кастелян встал рядом с ним на колени и произнес: «Я не могу видеть, как вы страдаете. Вас нужно как можно скорее перенести домой». Но товарищ ответил: «Мне осталось недолго жить на этом свете, а потом меня понесут на похоронных носилках». Кастелян тоже не смог удержать слез, но товарищ приказал ему вытереть глаза и внимательно выслушать его последнюю волю: «Я давно знаю, что вы с моей женой любите друг друга. Не надо этого отрицать, если любовь честна и благородна. Мое же время истекло». Кастелян был вынужден признаться в своих чувствах. «Что касается моей дорогой Николетты, то я не знаю, как она себя поведет после моей смерти, — продолжил он. — Знаю только, что ни один человек так не достоин любви, как она. Если она захочет вновь выйти замуж, то я попрошу ее вспомнить про вас». С этими словами его душа отлетела к Богу.