Со И Ли кинула на него взгляд. Её брови чуть дрогнули. Шин в ответ оттянул уголок рта. В манере Константина. Со И повернула голову и посмотрела на спутника уже пристально.
«Ну, не всё же только меня удивлять».
Женщина чуть приподняла брови. И отвернулась. Шин, пресекая возможные подозрения, коснулся ладонью её спины.
«Нет, Со И. Этому варианту Шина Кёна ты ещё больше нравишься. И он тебе прощает лёгкую проверку».
Это сейчас про не самый подходящий костюм для таких посещений. Женщина посмотрела на него. Шин медленно кивнул… И слегка подтолкнул даму вперёд. Жест: «ничего не бойся, я с тобой». Вот такой немой разговор с теми же сёстрами Сон и даже с Сюн вряд ли бы получился. Это опыт. И ответила Со И… Замедлением шага. На пару мгновений. То есть, как бы в ответ прижалась спиной к ладони. Она поняла… Ну, и «извини».
«Извинишься, — ухмыльнулся в ответ Шин, когда Со И на него посмотрела. — И не один раз».
Куда они шли, было понятно сразу. Во-первых, дверь в торце коридора ровно одна. Во-вторых, и у лифта стояли охранники, и по коридору. И возле указанной двери. И всё это, пардон, понты. Настоящая охрана — вот эти камеры, понатыканные везде. Может показаться, что Гон Хи Ли излишне страхуется, но в своё время он выступал против правительства. А, значит, и спецслужб. Причём, не южнокорейских. А американских. Он наступил на мозоли людям именно оттуда. Потому его компанию и пытались раздробить. И попытаются ещё раз. Когда Председатель покинет этот мир.
Один из охранников открыл дверь. Уже характерная черта. Охрана не должна заниматься ничем, кроме охраны. Надо, чтобы кто-то дверь открывал — найми дворецкого.
Шин сейчас буквально вбирал поступающую информацию. Потому что и ему придётся заниматься подобным. Причём, против части Ли. Наверняка, амеры с кем-то из них, или договорились, или договорятся.
Их провожатый остановился за дверью. Но Со И уверенно пошла дальше, так что Шин последовал за ней. Короткий коридор с четырьмя дверьми. Это, так называемая, зона прислуги. «Покои» правителя дальше.
А пришли они в относительно небольшую гостиную. Одна стена которой была большим панорамным окном, с видом на реку.
Посредине низкий столик с каменной столешницей. Возле столика красное кресло, с другой сторону белый диван полукругом. Справа от входа ещё стол, нормальной высоты. Возле него шесть синих стульев.
Гостиная
Со И сделала приглашающий жест в сторону дивана. Шин, не задавая вопросов, проследовал к дивану. Сел. Просто сел, без каких-либо характерных поз или прочих пируэтов. Он тут не на переговоры пришёл и не на собеседование. Со И села рядом с ним.
— Нога заболела? — негромко спросила она.
— Наверное, что-то в туфель попало, — ответил Шин.
Шаги. Странно. Чёткий стук каблуков, шаг лёгкий. Женщина?
— Со И, — раздался действительно женский голос.
— Бу Джин, — спокойно отозвалась Со И. — Приятно тебя видеть.
— Не могу сказать того же.
Перед ними появилась дамочка. Стройная, в сером деловом костюме. Брючном. Довольно красивая. На вид, лет сорок.
— Познакомишь со своим спутником? — сощурилась она.
— Шин Кён, — ответила Со И Ли.
Парень слегка приподнялся, поклонился.
— Студент, — слегка усмехнулась Со И. — Первого курса Сонгюгвана.
— Студент первого курса? — повторила Бу Джин… Ли.
Да, это дочь Председателя. Второй по старшинству ребёнок. А также у неё было прозвище «Младшая Версия». Кого, надо уточнять?
Бу Джин Ли
— Всё так, госпожа Ли, — спокойно ответил Шин. — Я действительно учусь на первом курсе.
Женщина нахмурилась. Но развернулась и прошла дальше. Села на диван.
«Интересные расклады. Со И. Теперь Бу Джин Ли. И Председатель. Старший сын недавно вышел из тюрьмы. Где-то в начале года. Разумеется, отмыв денег. Тот самый „президентский скандал“. Выдали ему пятёрку, но потом, типа, помиловали. Или Джи Ён Ли всё понял, что нужно было понять? Да, это скорее всего. И раз здесь его нет, значит…»
— Рад видеть вас, дети, — надтреснутый голос. — Нечасто в последнее время я вижу вас, даже по отдельности.
А вот и Председатель, как и ожидалось. Что же, этикет никто не отменял.
— Сидите, юноша, — Гон Хи Ли, идущий к тому самому красному креслу, сделал успокаивающий жест.
— Папа, — отозвалась Со И Ли.
— Отец, — Бу Джин Ли продолжала хмуриться.
«Председатель Ли. Семьдесят шесть лет. Выиграл борьбу за наследство у старших братьев. По факту, в момент, когда он стал председателем, компания уже несколько лет шла вниз. Потому что прежняя ставка на количество продукции, стала тянуть вниз. Председатель полностью перевернул всю стратегию. В конце 90-х лечился от рака. В 2014 году перенёс сердечный приступ. И, как уверялось, стал недееспособен».