— Как же, знал, знал я Акжолова!
По словам аксакала, Акжолова звали Джамилем. Выходец он из рода коккоз. Богатый был род. По тем временам Акжолов считался достаточно грамотным человеком. В период установления Советской власти вступил в ряды националистической партии «Алаш», работал в охране алашордынского правительства. По слухам, являлся делегатом съезда националистов, проходившего в Оренбурге. Акжолов ездил в аул Дощанова под предлогом набора сезонных работников. Там и выследил Омара. Последний раз Кенжебаев видел Акжолова в Бурлях в 1926 году. Когда туда приехал Жанкаска Утепбергенов, один из племянников Дощанова, предатель испугался разоблачения и скрылся. Объявился у своих родственников в Орске.
Поиск немного продвинулся. Но дальше сноса преследовали неудачи. Куда бы ни обращался, ответ был один и тот же: нет дела. Вдруг на повторный запрос получаю ответ из Алма-Аты: значится Акжулов Джамиль, уроженец Кустанайского округа, дело находится в Кустанае.
Наконец-то листаю страницы и убеждаюсь, что разыскал-таки дело на того самого Акжолова, которого ищу. Вот ведь как бывает! Исказили фамилию: вместо буквы «о» написано «у». Поэтому и приходили мне отрицательные ответы.
…До революции отец Акжолова имел крепкое хозяйство: около сотни лошадей, более тридцати коров, сто-сто пятьдесят овец. Содержал батраков. Джамиль и его брат Ержан как выходцы из состоятельной семьи общались с баями Салыком Рахметовым, Нурпеисом Умбаевым, Нургалием Киякбаевым, поддерживали связи с управителями Сарской и Чубарской волостей, проводили их политику по закабалению беднейшего населения. Избирались аульными старшинами, пользовались неограниченными правами как в своих, так и чужих аулах, чинили неправый суд над кем хотели, не останавливаясь даже перед убийством непокорных.
С приходом Советской власти оба Акжоловы, а также Рахметов, Умбаев и Киякбаев влились в ряды контрреволюционеров. Еще при Временном правительстве Джамиль стал алашордынцем, ездил по аулам для вербовки джигитов в ряды алашордынской армии, пуская в ход угрозы, подкуп и шантаж. Джамиль командовал отрядом головорезов. Своих подчиненных, как показал один из свидетелей по делу Джамиля Акжолова, он держал в ежовых рукавицах и они его боялись.
В деле имеются показания, изобличающие Акжолова в убийстве Омара Дощанова. В частности, свидетель У. Бексултанов заявил, что Дощанов был арестован Д. Акжоловым и по дороге в Кустанай им расстрелян. Более того, есть данные, что Акжолов участвовал и в убийстве Тарана. И еще… Но об этом «еще» в архивном деле Акжолова данных нет. Я вычитал в другом месте, что Акжолов — участник убийства также Амангельды Иманова. В документальном сборнике «Чекисты Казахстана» опубликован очерк Н. Милованова «Последняя ночь Амангельды Иманова»{33}, написанный на основании материалов архивного дела на вахмистра второго конного полка Тургайского отдела Алаш-Орды Б. Сисекенова, рассказавшего о подробностях убийства Тарана и Иманова с участием Акжолова.
Дополнительное изучение дела Сисекенова показало, что Акжолов являлся членом военного совета Тургайского отдела Алаш-Орды, проводил инструктаж ее милиционеров о порядке проведения мятежа и захвата власти в Тургае, а также подписывал приговоры о расстрелах и принимал непосредственное участие в казнях. Как видно из материалов дела, Акжолов продолжительное время оставался на свободе. Органами ГПУ было начато уголовное преследование в отношении Акжоловых и других баев. Но оба брата снова скрылись. Пока были арестованы Рахметов, Умбаев, Киякбаев. Несколько позже в Троицке задержали Ержана Акжолова. Все обвиняемые по делу были осуждены, в том числе заочно и Джамиль. Все осужденные отбыли наказания.
БАЛТИЙСКИЙ МАТРОС
В течение второй половины 1918 года и первых месяцев 1919 года в кустанайском уезде назревало восстание против колчаковцев. Готовили его местные большевики во главе с талантливым организатором Михаилом Георгиевичем Летуновым. Они ждали удачного момента. На них работало время, ибо усиливающийся «экономический, политический и национальный гнет, непрерывно ухудшающееся экономическое положение, полный произвол колчаковцев, нерешенность земельного вопроса — все это, как и многое другое, революционизировало крестьянство, усиливало у него антиколчаковские настроения… Чашу народного терпения переполняли объявленные в марте мобилизация запасных и новобранцев, а также реквизиция лошадей, повозок для белой армии. И этим воспользовались большевики, усилившие свою организаторскую и политическую работу в массах»{34}.